Это внутреннее чувство. Нерациональное. И не избавят от него ни защита Андрея, и ничего в этом мире. Я только в него верила, только за его спиной знала, что все будет хорошо. Он был моим гарантом, моим всем. Моей жизнью…

Позади раздался шорох и я подняла голову. В квартире давно стемнело. В кухню немного попадал свет с улицы, а в коридоре совсем темно.

– Кто там? – пробормотала я, щурясь.

Пульс ускорился, но я не слишком испугалась. Я бы услышала, если бы открыли дверь. Просто померещилось.

Но, обхватив себя руками и ежась, я робко вышла в коридор. Можно было включить свет, но я не сделала этого. Ждала, пока глаза сами привыкнут.

Когда-то вот так я ходила по квартире тенью, прислушивалась к звукам. Стояла за дверью комнаты Эмиля и ловила его дыхание. Я его ненавидела, но этот звук наполнял меня счастьем. Пока жил он – жила и я.

Я знала, что зря жду, но… Сколько нас, кто верит, что видел мужа после смерти, ждет его ночами, молит – хоть на минуту приди… хочу тебя увидеть… Мельком в зеркале, отражением в окне, в страшных снах, но приди. И я тоже молила. Боялась и молила.

– Эмиль, – прошептала я. – Это ты?

Тишина. Я бы его голоса так не испугалась, как этой тишины.

Больше не могу ее выносить.

Позвонила охране и плевать, что уже поздно. В нашей квартире везде призраки, на каждом шагу. Смотрят на меня из темных зеркал, углов, отражений в окнах… Я больше не могла быть одна. Хотелось ее развеять чем угодно: толпой, алкоголем, опасностью. Только не думать, как всем сердцем ждала, мечтала, чтобы умерший муж обнял меня в темноте.

– Едем в клуб, – хрипло сказала я. – Подайте машину!

10. Глава 10

Меня трясло, а я даже не замечала.

Распахнула шкаф, глазами пробежала по рядам платьев. Сначала хотела ехать, как есть, но злость подтолкнула к гардеробу. Надо нарядиться. Надо оторваться. Надо все забыть. Почти ничего не подходило, все старое, пыльное: Эмиль покупал наряды не для клуба. Красные платья я отпихнула в сторону и выбрала простое черное. К нему туфли на каблуке. Дымчатые тени, тушь густо – в два слоя, красная помада, я так года два не красилась. Я небрежно расчесалась, схватила сумочку и спустилась, когда просигналила машина. Если охранник что и подумал, вслух не сказал.

– Едем, где были в прошлый раз, – велела я.

«Фантом» сгорел, кроме него клубов я не знаю. Надеюсь, Андрей со своей девушкой выберут другое место. Не хочу их видеть. В таком лихорадочном состоянии лучше остаться одной, чтобы знакомые не видели, как ты сходишь с ума, веселишься, когда сердце обливается кровью.

Я была как струна натянута. Надрыв от потери требовал выплеска.

Я обвела зал глазами, сердце бухало в такт музыке. Боялась, что столкнусь с Андреем, но его не было. Облегчение. Я направилась к стойке, швырнула сумку сверху и вскарабкалась на барный стул.

– Сет покрепче! – крикнула я, когда подошел бармен.

Передо мной оказался ряд разноцветных рюмочек. Я понятия не имела, в какой очередности их пить и проглотила первую, ярко-зеленую. Рот обожгло так сильно, словно я кипятка глотнула. Комок огня спустился в желудок. Мне стало легче: резкая смена обстановки, выпивка или музыка, выгнали страшное чувство, которое мною владело в темной прихожей моей квартиры.

После третьей рюмки разболелась голова. Всё, перерыв. Я запустила пальцы в волосы, почесывая макушку, и отвлеченно смотрела в сторону танцпола. На меня пялились мужчины, но охрана отбивала желание подойти.

Музыка заполняла тело и разум, вытесняя ненужное. И любовь к нему тоже. Любовь нужна пока человек рядом, дальше это тяжкий груз, цепи на сердце и глупые разрушающие мечты…