— Неужели всерьез рассчитываешь найти другую работу? С этим?

А что не так с моей эмблемой? Что она обозначает? Почему мне будет сложно найти с ней нормальную работу?

Поднявшийся ветер поволок по дороге вялый капустный лист. Пустынная площадь под багровой луной казалась все более неприветливой, а темные переулки — таящими неизвестную угрозу.

— Послушайте, а вы случайно не сдадите мне комнату на ночь? — я раскрыла ладонь, в которой сжимала медяки, и добавила, оценив свой скромный бюджет: — Или каморку? Чулан? Угол?

Рыжая особа с боевым раскрасом на лице мне не нравилась, но идея ночевать на улице, под открытым небом, не нравилась еще больше. Идти куда-то с незнакомой женщиной, владелицей борделя, было страшно, но мрачный зловонный город пугал меня до трясущихся поджилок. Сейчас улицы казались безлюдными, но мало ли какой сброд прятался в темноте. Я могла наткнуться на еще одну группу пьянчуг, как та, что сидела у костра рядом с бараками.

В общем, я решила рискнуть. Однако, взглянув на монеты в моей руке, рыжая презрительно хмыкнула. Похоже, волшебный летающий кот оказался редкостным скупердяем и бросил мне с барского плеча жалкие гроши, на которые ничего нельзя было купить. Даже пару спокойных часов под крышей.

— Я могу спать на полу, — вздохнула я, совсем отчаявшись. — В прихожей. Или под лестницей.

Женщина только кривила губы.

— Но может быть, этого хватит, чтобы оплатить какую-то еду? У вас же осталось что-то на кухне? Пирожок? Кусок хлеба? Овощи? Продайте мне хотя бы что-нибудь.

О этот голод…

Для меня никогда не было проблемой провести сутки на одной воде. Когда я сильно поправилась из-за стресса — спасибо Андрюшиной измене — то скидывала лишнее, устраивая разгрузочные дни. То есть к голоданию я была привычна. Да и ела всего несколько часов назад, вечером, на юбилее свекрови. Отчего же сейчас желудок скручивали болезненные спазмы? Неужели это переход в другой мир забрал у меня так много энергии, что организм требовал немедленно ее восполнить?

— Хотя бы хлеба? — попросила я под звуки урчащего живота.

На лице рыжей читалась скука. Новая знакомая явно собиралась отмахнуться от меня и вернуться к своим делам.

— А ночлежка здесь есть? Приют для нищих?

Я больше не могла шататься по этому злачному городу с красной луной и зубастыми драконами в небе.

— Приют для нищих? — вульгарная, размалеванная баба расхохоталась мне в лицо. — Может, где-то и заботятся о бедняках, но точно не в Эрлинг-Весте. Не отстреливают, как бездомных псов, — уже хорошо.

Колени обмякли. Я почувствовала себя оглушенной и одновременно полной мучительной, нездоровой энергии, которую надо было срочно выплеснуть. Я должна была что-то сделать. Что-то придумать. Найти приют на эту первую, самую страшную ночь.

В последнем жесте отчаяния я развернула перед владелицей борделя красивое белое платье из своего родного мира, которое по настоянию кота сменила на нищенские лохмотья. Размер у нас с рыжей был один. Возможно, ее привлечет необычный фасон моей одежды.

— Хотите экзотический наряд из другой страны?

О неудобных вопросах и нежеланных подозрениях, которые непременно возникнут, я старалась не думать.

— Что это у тебя?

Хмурясь, женщина разглядывала мой товар. Долго. Внимательно. Я уже смирилась с отказом, как вдруг рыжие брови сутенерши поползли вверх, а пальцы с грязными, обгрызенными ногтями с благоговением коснулись ткани. В свете багровой луны она отливала розовым.

— Шелк? Настоящий?

Судя по трепету в ее голосе, шелк в этом мире был чем-то редким и дорогим.