– Похоже, и местные сюда не особо рвались, – негромко произнес шейд, но воин услышал.

– Поначалу их не пускали, здесь толпились, – он мотнул головой себе за спину. – А когда покойного выносили, так тут нескольких вывернуло. Еще и услышали, что телегу одного из их мужиков берут, так и вовсе разбежались. Ну, оно и понятно, кому ж охота с мертвечиной возиться? Да еще и жуть такая… – воин вновь передернул плечами и замолчали, заметив, что старший инквизитор уже не слушает его.

Эйдан присел на корточки перед деревом, осмотрел его и прикрыл глаза. Он попытался представить, где сидел Никс, когда обнаружил рядом убитого Шейма.

– Подойди, – поманил он охранника, тот послушно приблизился. – Покажи, как лежал Шейм.

– Примета дурная, ваше благо…

Виллор взглянул исподлобья, и воин, гулко сглотнув, растянулся на траве. Эйдан сделал шаг назад, придирчиво осмотрел.

– Такая была поза?

– Нет.

– Повтори в точности. Хочу знать.

Охранник протяжно вздохнул, после немного подтянул к себе ноги, развел колени, откинул левую руку в сторону, правую чуть согнул в локте, вывернул кисть и замер, глядя в небо.

– Так? – спросил Виллор.

– Точно так, ваше благородие, – ответил воин и хотел уже встать, но Эйдан остановил его.

– Полежи, позы не меняй. Я скажу, когда сможешь встать.

– Как скажите, – проворчал воин и снова замер.

Инквизитор снова посмотрел на древесный ствол, прикинул разницу в росте между Шеймосом и своим сопровождающим. Если она и была, то незначительная, мужчины были похожи даже сложением. Эйдан присел рядом с воином, взял его правую руку и поднял к стволу, отпечатки были выше.

– А если так? – произнес себе под нос шейд.

Он обошел воина, сел в его изголовье, потянулся к стволу, но такая поза оказалась неудобна, и значит, Никс не мог опираться о ствол, если сидел здесь. Виллор обошел воина с левой стороны, сел на землю и снова потянулся. Всё равно его ладонь легла ниже отпечатков. Встал на колени, снова попробовал. Затем обошел охранника и сел у его ног справа. Получилось приложить ладонь вровень со следами чужих пальцев, но с другой стороны. И единственное положение, откуда можно было приложить ладонь к бурым полосам – это сидя с деревом. Но такое положение было невозможно, потому что воин лежал почти впритык к нему, и втиснуться между ним и стволом не представлялось возможным.

– Ну, не на Шейме же он сидел! – воскликнул Эйдан. – Хотя…

Оглядевшись, шейд подобрал небольшую палку и вернулся к охраннику.

– Сейчас выпрямись, – велел он. – Давай представим, что ты – Шейм, я – Никс. Я оседлал тебя и пытаюсь перерезать горло, ты не позволяешь мне это сделать. Вряд ли Шеймос был без сознания, иначе положение его рук было бы иным. Значит, сопротивлялся, боролся за жизнь. Итак, приступим.

Виллор уселся на грудь охраннику, задрал его голову за подбородок и приставил палку.

– Ну? – инквизитор посмотрел на «жертву».

– Я растерялся.

– Сначала, – приказал Эйдан. – Итак, мы боролись. Мне удалось сбить тебя с ног. Я навалился сверху… Пожалуй, надо спуститься чуть ниже… Да, так. Представь, что это не палка, а нож, и я сейчас раскрою тебе горло. Ты очень хочешь жить. Представил?

– Да, – кивнул воин.

– Тогда приступили.

Шейд перехватил палку, как должен был бы держать нож Рутар, потянулся к горлу воина, но тот перехватил его руку. Эйдан рывком передвинулся выше, попытался освободиться.

– На лице Шейма синяки были? – спросил он. – Если я хочу ослабить сопротивление, я ударю, – и он продемонстрировал возможные удары, не прилагая усилий.

– Не было синяков, ваше благородие.