Знаю, что он поступает правильно. Это именно то, что и должно произойти в нашем случае: праздник, разговор и отсутствие чего-либо большего. Так он сможет остаться честным перед той, которая — я уверена — ждет его дома.

После откровений разговор как-то не клеится. Вадим спрашивает о работе, а я вскользь упоминаю, что мне послезавтра уже выходить. Мы сидим совсем недолго, и когда понимаем, что темы исчерпали себя, я начинаю убирать со стола. Закидываю еду в холодильник, расставляю бутылки с алкоголем на полке и складываю грязную посуду в раковину.

Решаю принять душ и отправляюсь в ванную. Стаскиваю одежду, завожу руки за спину, пытаясь дотянуться до лямок лифчика, и слышу скрип двери. Быстро разворачиваюсь и все, что успеваю, прежде чем удариться о раковину бедром, — увидеть удивленное лицо Вадима.

— Твою мать! — вскрикиваю от обжигающей кожу боли.

— Женя, — слышу сквозь пелену и скручиваюсь пополам, медленно оседая на пол.

Меня подхватывают сильные уверенные руки. Я ничего не понимаю и слабо сопротивляюсь, когда меня поднимают и выносят из ванной. Прихожу в себя только в спальне, когда Вадим аккуратно укладывает меня на кровать, обеспокоенно всматриваясь в мое лицо.

— Сильно ударилась? — Он проводит рукой по ушибленному бедру, а меня пробивает дрожь от его прикосновений.

Я больше не чувствую боли. Какие-то отголоски еще остались, но все, чего я сейчас хочу, — это продлить его касания и оттянуть момент, когда он поймет, что все в порядке. Когда придет в себя и вспомнит, что он потерял память и нам нельзя.

Но Вадим, кажется, забывает об этом, потому что его движения не прекращаются. Он продолжает гладить мое бедро, как-то слишком сосредоточенно смотря на ушибленное место.

Я задерживаю дыхание. Боюсь спугнуть то, что между нами происходит. То, что зарождается. Хотя и понимаю, что это неправильно. Ловлю его движение головой и тут же перевожу взгляд на лицо, пытаясь считать информацию. В глазах Вадима полыхает страсть, а рот стиснут в тугую полоску. Ощущение, что он борется. С собой, с мыслями, с происходящим.

Выдыхаю, осознавая, что мне просто не хватает воздуха, и чувствую прикосновение к своей щеке. Слегка прикрываю веки, но тут же распахиваю их. Хочу видеть его. Смотреть, как он реагирует.

Вадим легко касается моей щеки и опускает большой палец на мои губы, сминая их и оттягивая нижнюю губу.

— Твою мать, Женя, — слышу я, будто в тумане. — С ума по тебе схожу.

10. Глава 10

Женя

— Не нужно, Вадим. — Я просовываю руку между нашими телами и слегка отталкиваю мужчину. — Не нужно, пожалуйста.                                    

Я хочу. Безумно хочу поцеловать его, но мы оба не готовы.

Я — потому что еще пару дней назад была счастлива в браке. Он — потому что понятия не имеет, есть ли у него кто-то. Я очень хочу надеяться, что нет. Что он одинок и у него нет девушки. Но смотря на Вадима, не могу в это поверить: высокий, статный, грамотный, успешный. Такой мужчина ни за что не будет один. Да, возможно, не свяжет себя долгими обязательствами, но уж точно не будет одинок.

— Прости, Жень, — тихо говорит он и выходит из комнаты.

Я лежу без сна, кажется, целую вечность. Прислушиваюсь к звукам, доносящимся из квартиры, и замираю, когда слышу шаги у своей двери. Жду, что Вадим вернется. Что скажет что-нибудь, и мы поговорим. Что больше не будет вопросительно смотреть в мои глаза, а просто возьмет и поцелует.

Увы, этого не происходит. Через какое-то время все стихает, и я погружаюсь в сон.

На следующий день я просыпаюсь ближе к обеду и решаю не вспоминать о произошедшем, потому что мы оба выпили и позволили себе немножко больше, чем обычные разговоры. Хотя и не перешли грань.