Биографическая глава монографии начинается параграфом «Трудовая жизнь профессора К.И. Козловой: роскошь как составная часть профессионального ремесла», написанным В.В. Карловым, который не был непосредственным учеником Клавдии Ивановны, но был не просто ее коллегой на протяжении долгого периода, а близким другом семьи К.И. Козловой и Л.П. Лашука, имевшим возможность много и неформально общаться с Клавдией Ивановной и видеть ее в разных жизненных ситуациях. Это позволило Виктору Владимировичу показать трудовой путь К.И. Козловой как на фоне истории кафедры, так и в контексте истории ее семьи, в связи с развитием финно-угроведческих и поволжских исследований и в привязке к сущностным, на его взгляд, чертам ее характера. Характеризуя Клавдию Ивановну как исследователя, В.В. Карлов особо подчеркивает ее талант глубоко и тонко анализировать сложный материал, показывать историческую картину во всей ее полноте и нередко противоречивости, на основе нюансированной интерпретации фактических данных выявлять формат этнических связей в тот или иной конкретный период. А из личных качеств Клавдии Ивановны он прежде всего отмечает добросовестность и обязательность, доброжелательность и отзывчивость, терпение и житейскую мудрость. Взгляд и коллеги и друга позволил Виктору Владимировичу создать многомерный биографический рассказ и историографический обзор научного наследия К.И. Козловой, одновременно академичный и эмоционально-личностный текст.

Сочетание личностно-эмоционального и субъективно-психологического восприятия фигуры К.И. Козловой с анализом контекста развития науки представлено в параграфе Т.Д. Соловей «Советский профессор-этнограф Клавдия Ивановна Козлова: между идеалом и действительностью». Здесь предпринята попытка ответить на весьма общий и сложный вопрос: каково соотношение в формировании картины мира и интеллектуального стиля Клавдии Ивановны объективных биографических и социо-политических коллизий, с одной стороны, и особенностей ее психотипа, с другой. Для ответа на этот вопрос автор анализирует особенности развития кафедры этнографии (этнологии) исторического факультета МГУ в конце 1980-х – 1990-е годы, выстраивание отношений между коллегами и проявление сложных позиционирований в рутине кафедры. Но как специалист по истории отечественной этнологии Т.Д. Соловей рассматривает это сквозь призму истории кафедры, положения науки в обществе и государстве в досоветский и советский периоды, не обходит стороной научные дискуссии о природе этноса и предмете этнографии (этнологии) и их связи с научной биографией К.И. Козловой.

Другие четыре параграфа первой главы можно было бы объединить под рубрикой «Воспоминания благодарных учеников». В параграфе «Клавдия Ивановна Козлова: вспоминая Учителя и Ученого» речь идет о том влиянии, которое К.И. Козлова оказывала на своих учеников, помогая им в научном становлении. История, представленная в этом параграфе, похожа на истории других многочисленных учеников К.И. Козловой, которые неизменно подчеркивают, что ключевыми чертами преподавательского стиля К.И. Козловой были логика и последовательность изложения материала, высокая требовательность к себе и ученикам, умение заинтересовать студентов. Все это, естественно, привлекало учеников, которые также ценили ее доброжелательность и искреннюю заинтересованность в их успехах, выстраивание с учениками творческого союза, где учитель не поучает, но учит. Как и многие другие, автор этого параграфа отмечает простую и непринужденную манеру К.И. Козловой в изложении на лекциях сложного и теоретически насыщенного материала. В этом тексте, как и в ряде других, отмечается та роль, которую профессор Козлова придавала этнографическому полю, и ее абсолютный императив в этнологических исследованиях опираться на полевые, архивные источники и данные смежных наук. Как и далее в этой главе, здесь обращается внимание на гостеприимство, радушие и хлебосольство Клавдии Ивановны, которые сполна получали ее ученики.