Аналогичным образом действует соглашение о разделе рынка по объему покупки товаров, только при этом покупатели договариваются между собой об объеме закупки каждым из них.

При разделе рынка по ассортименту реализуемых товаров продавцы договариваются между собой о том, какие разновидности взаимозаменяемых товаров будет продавать каждый из них. При квалификации соглашения как картельного нужно иметь в виду, что предметом раздела должны быть взаимозаменяемые товары. Если товары не являются взаимозаменяемыми, то соглашение может быть квалифицировано в качестве картельного только в том случае, если будет доказано, что продавец невзаимозаменяемого товара имеет реальную возможность выйти на рынок взаимозаменяемого товара, но сознательно воздерживается от выхода на этот рынок в обмен на аналогичное обязательство другой стороны запрещенного соглашения.

О соглашении, направленном на раздел рынка по составу продавцов или покупателей, было сказано выше.

27. Доказывание факта заключения рассматриваемой разновидности картельного соглашения должно осуществляться по общим правилам для доказывания факта заключения любого картельного соглашения. Судебная практика выработала ряд подходов к доказыванию заключения соглашения, направленного на раздел рынка.

Так, в одном из дел было признано, что само по себе синхронное заключение эксклюзивных договоров на импорт товаров несколькими российскими импортерами не свидетельствует о том, что эти импортеры заключили между собой соглашение о разделении рынка по составу экспортеров.

Общение участников рынка, обсуждение ими отраслевых вопросов не может служить достаточным основанием для подтверждения наличия между ними антиконкурентного соглашения.

Антимонопольный орган должен принимать во внимание, имеет ли эксклюзивное соглашение об импорте положительный эффект для всего рынка[280].

В другом деле суды пришли к выводу, что для проверки довода о разделе рынка на основании картельного соглашения необходимо исследовать действительные доли каждого хозяйствующего субъекта на рынке в сравнении с долями, якобы закрепленными за каждым из хозяйствующих субъектов в силу достигнутых договоренностей[281].

В следующем деле суды, несмотря на использование выводов, более характерных для согласованных действий, нежели соглашений, в целом пришли к правильным выводам о том, что квалифицирующее значение для применения п. 3 ч. 1 ст. 11 Закона о защите конкуренции имеет совершение хозяйствующими субъектами отвечающих интересам каждого и заранее известных каждому противоправных и негативно влияющих на конкурентную среду согласованных действий на одном товарном рынке, относительно синхронно и единообразно при отсутствии к тому объективных причин.

Известность каждому из субъектов о согласованных действиях лиц, заранее входящих в сговор, может быть установлена не только при представлении доказательств получения ими конкретной информации, но и исходя из общего положения дел на товарном рынке, которое предопределяет предсказуемость такого поведения как групповой модели, позволяющей извлекать неконкурентные преимущества.

Реализация заключенного между хозяйствующими субъектами соглашения предполагает предсказуемое индивидуальное поведение формально независимых субъектов, определяющее цель их действий и причину выбора каждым из них модели поведения на конкурсе. Исходя из смысла закона, в качестве соглашения рассматривается любая договоренность, которая в отдельных случаях может иметь форму договора, однако всегда предполагает намеренный и целенаправленный двусторонний (многосторонний) обмен информацией, определяющей поведение лиц, достигших договоренности, в отношении товарного рынка, а также в отношении иных лиц.