Тогда-то связь с Борясиком прервалась, пока однажды он не вспомнил про дальнюю родственницу и не отправил к ней на воспитание балбеса сына. Жизнь Зои сразу переменилась. Одинокая женщина стала нужной, за что была благодарна распиздяйству Игорька, приведшему внучика в объятия истосковавшейся по семейным радостям бабки. Поначалу Игорь был несносным, грубил, хамил и ничего не делал, пока на его пути не появилась Света. Она ворвалась ярким лучиком в неокрепшую, юношескую душу, привила уважение к бабке, заставила помогать по хозяйству, наставляя на путь истинный. Поэтому баба Зоя не отстучала телеграмму, потирая довольно ладошки, представляя Ксюшкину рожу.

    Игорь перед бабкой реабилитировался быстро, выгребая навоз из хлева до десяти вечера, таская в компостный ящик в конце огорода. Мышцы у него закаменели, но долг перед единственной, оставшейся в живых бабушкой, был выполнен. Прохладный душ смыл вонь и пот, а предвкушение встречи на сеновале стёрло усталость, как корова языком. Игорёк еле дождался ночи, выпрыгнул из окна и сайгаком поскакал к дому любимой, поправляя штаны в зоне ширинки, ставшие одномоментно маленькими на пару размеров.

    Света извелась в нетерпении, поглядывая на часы и прислушиваясь к возне родителей, готовящихся ко сну. Ровно в два открыла окно и соскользнула в руки любимого, чуть не взвизгнув от неожиданности и испуга, но горячие губы, накрывшие её в страстном поцелуе, успокоили задёргавшееся загнанной ланью сердечко. Она прижалась к милому, оплела, как лоза, руками шею, и отдалась страсти, трясясь от предвкушения близости.

    Игорёк неторопливо раздевал Светку, стараясь не отрываться от губ, расслабляя и готовя для сюрприза.

- Тебе сегодня будет очень хорошо, моя милая, - шептал, расстёгивая крючки на бюстгальтере и стягивая с зажимавшейся стеснительно девушки трусики.

    Сливочная луна освещала её силуэт, покрыв полную грудь жемчужным блеском, кидая густую тень на покрытый кудряшками треугольник, делая его более заманчивым и аппетитным. Игорь уложил Светочку на спину, спустился дорожкой поцелуев по шее, ключицам, задевая вершины груди, ставшие тугими, как вишенки, торопливо пробежался по животу, осторожно раздвигая ноги, добрался до блестящих складочек и нежно лизнул сочащуюся плоть.

- Ты что, Игорёк! Так нельзя! – воскликнула перепугавшаяся Света, пытаясь сдвинуть ноги.

- Глупенькая моя, - приподнялся, целуя в губы. – В любви можно всё, что доставляет удовольствие. Расслабься, Светлячок. Я сделаю тебе приятно…

    Он вернулся к сакральной плоти, упиваясь вкусом Светкиных соков и её громкими стонами, показывающими на сколько ей нравятся его ласки. Свете нравилось. Очень. Такого она не испытывала даже от его волшебных пальцев, возносящих на небеса. Сейчас Свету разрывало на части от сумасшедшего удовольствия, от жара, опаляющего внутренности, от электрических разрядов, несущихся по всему телу, от взрыва, сотрясшего душу, перевернувшего её мир. Как же томительно сладко было всё, что делает с ней любимый.

    Света всё ещё плыла на облаках, когда Игорь приподнял и посадил её на себя, направляя руками на истосковавшийся член. Несколько движений вверх, вниз, и он наслаждался подпрыгивающей на нём девушкой, и ходящей ходуном мясистой грудью, подскакивающей от каждого рывка. Насадив последний раз узкую влажность, вцепился зубами в грудь, изливаясь обильными толчками, рыча от охрененного оргазма.

- Моя… Только моя… - хрипел севшим голосом, тиская разомлевшее тело невесты. – Люблю… Больше жизни люблю…