Представшая картина умещалась в ёмкое слово «пиздец». Матом Борис Владимирович не ругался. Не по статусу профессору иметь язык грузчика. Но почему-то глядя на жену, лежащую на полу и подпирающую головой стену, и сына, склонившего над ней красное от гнева лицо, именно это слово ковырялось в мозгу.

- Что здесь происходит? - поинтересовался Борис, нервно поглаживая пузо бутылки.

- Боря! Боричка! – заголосила Ксеня. – Наш дурак женился! Представляешь, Боря! Женился! И на ком! На девке из этого… как его… Твоего сраного Добруша! Это ты, Боря, виноват! Это ты отправил мальчика в захолустье на перевоспитание!

    Ксению снова трясло. Каждое новое слово произносилось на тон выше, пока она не перешла на визг. Сердце отстукивало, как армянский дхол, сводя грудную клетку, в глазах прыгали чёрные мошки, мозг распирало от боли. Так плохо Ксении Ильиничне не было ещё никогда.

- Скорую! Вызывай срочно скорую! – прокричал Борис, поднимая и укладывая жену на диван.

    Он первый раз в жизни так испугался. Его жена, его поддержка билась в истерике, багровея на глазах. В уголках губ скопилась пена, а глаза грозились вывалиться из орбит.

    Игорь тоже испугался. Такой маму он не видел никогда. Правда, совесть за выкинутый фортель его не мучала, но получившийся скандал обеспокоил. Конечно, за маму он переживал, но любовь к Светке перевешивало всё.

    Игорь подлетел к телефону, вызвал скорую и вернулся на кухню, готовясь сражаться за своё счастье до конца. Скорая приехала быстро. В такие дома они всегда приезжали быстро. Фельдшер померял Ксении давление, вколол укол, дождался, когда та уснёт и прошёл с Борисом в комнату.

- Не переживайте, - участливо завёл разговор, осматривая вкось интерьер. Зарплаты последнее время задерживали, а такие вызовы могли принести дополнительный доход. – Понервничала Ваша жена, поднялось давление. Можно, конечно, положить её в больницу, но там с лекарствами напряг… А можно прописать лечение на дому…

    Отправлять жену в больницу Борис не хотел. Да и не понравиться там Ксении. Он залез в бумажник, достал двести рублей и всунул в нагрудный карман довольному мужику. Тот быстренько сварганил капельницу, запустил её на ускоренный режим и сел писать рецепт и схему лечения. Через сорок минут попрощался с хозяином, оставив на диване крепко спящую жену.

    Всё это время Света стояла столбом, кусала на нервах губы и еле сдерживала слёзы. С такой ненавистью она столкнулась впервые. Конечно, анекдоты про злую свекровь доходили и до неё. Только она и в страшном сне не могла представить, что у её милого Игоряшека может быть такая стервозная мать. Ей было страшно за своё будущее, но любовь к мужу готова была перебороть всё.

10. Глава 9

Посидев пять минут со спящей женой, убедившись в её ровном дыхании, Борис Владимирович решил наконец поговорить с сыном. От пережитого стресса он не мог вспомнить, что кричала ему Ксения. Борис тяжело поднялся и медленно пошаркал на кухню. Сын сидел на корточках перед плачущей девицей, держал её за руки и что-то шептал. Она всхлипывала, кивала головой и смотрела преданными глазами на него. Борис вспомнил, как привёл свою жену к родителям. Они категорически были против неё, особенно мама, кричащая что сын привёл в дом потаскуху. Но Боря любил свою Ксеню и женился на ней вопреки родительским желаниям. Правда Ксеня никогда не смотрела на Борясика с такой преданностью. Она всегда была королевной, одаривающей его своей лаской и вниманием. Мама так и не приняла его жену, капая ядом до самой смерти. Она не хотела видеть, сколько хорошего сделала для сына невестка. Всегда наглаженный, накормленный, стремящийся, с подачи Ксюхи, к самосовершенствованию. Мама была слепа по отношению к снохе, считая, что та только тянет деньги и высасывает кровь. Удивительно, как Ксения сейчас напоминает его мать, своей опекой единственного сыночка, своим желанием контролировать всю его жизнь. Дай Ксюше волю – она и жопу начнёт ему подтирать, жалуясь, что малыш делает это неправильно.