Мужчина уже перевел взгляд на Дорогушу и неожиданно замялся.

«Он, что, не помнит имени этой женщины? — мелькнула шальная догадка. — А ведь похоже, что так оно и есть! Не помнит. М-да, неувязочка вышла, Александр Михайлович! Имена своих любовниц надо помнить. Хотя бы в тот момент, пока они есть в вашей постели. Ой, простите, в Вашей жизни».

Дорогуша, конечно же, тоже заметила эту заминку и несомненно сообразила, что это не только Александру пошло в минус, но и ей самой, указывая на ее статус временной женщины в жизни мужчины. Но держать лицо Дорогуша явно умела, а потому слащаво улыбнулась Александру и в поистине царственной манере подала ему свою ручку. Женщина оперлась на ладонь Александра и легко впорхнула в салон автомобиля.

Олеся мысленно поаплодировала даме: она сама на таких каблуках не смогла бы сделать ни шагу, а Дорогуша и ходила, и в салон высокой машины легко запрыгивала.

Вместе с Дорогушей в салон проник запах ее духов. Запах Олесе был знаком, такими же духами пользовалась Клавдия, несостоявшаяся невеста ее отца. Олеся инстинктивно задержала дыхание и медленно выдохнула, этот запах ей не нравился ни на Клавдии, ни на ком бы то не было. Дорогуша между тем пропела, глядя на мужчину:

— Дорогой, мне, конечно, приятно слышать все те милые прозвища, что ты мне бесконечно даешь в моменты нашей близости, но мы же не будем выдавать милой девушке Лесе наш секрет, верно?

Дорогуша перевела взгляд на Олесю и, растянув губы в улыбке, пропела:

— Леся – какое милое детское имя. Тебе идет! А я Маргарита, но все меня называют просто Марго.

«Позвольте представиться: Царь. Просто Царь, — усмехнулась Олеся мысленно, услышав имя Дорогуши. — Ну, допустим, до королевы Марго тебе, как до Китая на корточках, Дорогуша».

— А меня ВСЕ, — бес толкнул Олесю в ребро, призывая ее выделить это слово интонацией, — называют Олесей.

Если бы взглядом можно было пробивать дырки, то Олеся уже сейчас сидела бы вся как решето. Дорогуша дурой явно не была, а потому, конечно же, услышала и поняла то, что Олеся хотела этим сказать.

Александр захлопнул дверцу со стороны просто Марго, частично разрядив этим атмосферу. Тут же открыл свою дверцу, но прежде, чем сесть за руль, быстро окинул взглядом коврик под ногами водителя. Ничего не найдя, качнул головой и легко сел за руль, и не обращаясь ни к кому конкретно, скомандовал:

— Едем праздновать!

Перевел взгляд, в котором скакали лукавые искры, на Олесю, и подмигнул ей. Потом глянул в зеркало заднего вида на Маргариту и произнес, глядя на нее:

— Рита, пристегнись, будь добра!

— Алекс, шалунишка! — Дорогуша натянуто рассмеялась, щелкнула ремнем безопасности, перевела взгляд на Олесю и неожиданно выдала, глядя на девушку:

— Специально злит, называя меня этим именем! Знает, мой тигр, чем меня завести.

— Александр Михайлович, а можно, мы сначала доедем до места, а уж потом Вы будете свою тигрицу заводить? А то вдруг она своими когтями порвет шикарную кожаную обивку Вашего коня? Жалко ведь будет зверя, он у Вас красивый.

Александр расхохотался от души, затем неожиданно засунул указательный палец за высокий ворот своего джемпера и выудил из-под него кожаный шнурок. Олеся, к своему стыду, тут же узнала этот шнурок – именно на нем и должен был висеть тот камень, что лежал сейчас в кармане ее джинсов.

«Надо отдать ему камень, вдруг он его талисман?» — промелькнула мысль в голове, но пока Олеся боролась с ремнем безопасности, пока вытаскивала камешек из кармана, что был сейчас прижат этим самым ремнем к бедру, мужчина открыл окно и выкинул шнурок. Повернулся к Олесе и, обращаясь только к ней, сказал: