— Чего?

— Чтобы увидеть тебя снова.

Он сказал это будничным тоном, а я чуть не поперхнулась. Пришлось прокашляться и выпить воды.

Когда мы доели, я убрала тарелки и пошла на кухню заваривать чай с мятой и малиной.

Как раз собиралась отнести кружки и заварник к столу, когда Паша подошёл со спины. Положил руки на мои плечи, проскользил ладонями вниз, сгрёб меня в охапку и уткнулся носом и губами мне в макушку.

— От тебя сумасшедше вкусно пахнет, — сказал он.

— От тебя тоже, — ответила я, разворачиваясь.

Он провёл носом по моей щеке к уху, задел мочку языком и втянул в рот.

Кажется, я опять издала стон. Это вообще можно контролировать? Внутри меня сжалась пружина желания.

Его рука опустилась на мою грудь, я плавилась под его касаниями. Чайник запищал. Я упёрлась руками в торс Паши.

— Это всё происходит слишком быстро, — выпалила на одном дыхании.

Он отступил, считав сомнения на моём лице.

— Как пожелаешь, — хитро улыбнулся. — Хочешь медленно, будет медленно.

Но почему он так порочно смотрит на меня?

17. Глава 17 Разговор

Злата

Паша взял чайник и понёс его к столу.

Мы сели рядом и разлили чай по чашкам.

— Где ты учился? — спросила я.

— В Уфе, в меде.

— Ты врач? — удивилась я.

— Мануальный терапевт, поначалу работал по этой специальности. В санаториях, домах отдыха, велнес клубах. Тогда-то мне и пришло в голову открыть первую базу.

Я знала только о двух базах, но почему он всегда так говорил, будто у него их десятки?

— Решился, и всё получилось. Постепенно начал расширяться. Встретил Надю. Мы поженились.

Его взгляд как-то затуманился.

— Не говори, если не хочешь, — сказала я, грея руки о кружка чая.

— Она умерла слишком быстро. Рак. Погасла, я даже не успел толком этого осознать. Похоронил. И начал развивать бизнес. С тех пор он — моё главное детище.

Я прикусила губу, чтобы не расплакаться. Так вот коротко и по существу он рассказал мне о самой главной трагедии своей жизни.

— Извини, я не хотела заставлять тебя вспоминать об этом.

— Было время, когда я пытался забыть. Но от этого не становилось легче, так что пришлось принять некоторые вещи.

Мы сидели и смотрели друг на друга.

Я рассматривала его щетину, волосы, глаза, брови. Он казался мне идеальным. Может, таковым он и был.

— Ну а ты? — спросил, смотря прямо мне в глаза.

От его взгляда и вопроса мне стало неловко. Я вообще не любила говорить про себя.

— Я всегда хотела быть хорошей.

Было как-то глупо поднимать эту тему после того, как он поделился своей трагедией.

— Я так старалась, что… совсем забыла, что надо быть просто собой.

— И какая же ты настоящая?

Я пожала плечами.

— Нам предстоит это выяснить.

— Университет выбрали родители? — спросил он.

Я кивнула.

— И работу?

— Да.

— А что ты выбрала сама?

Я задумалась…

— Выбрала не выбирать, наверное.

— А что ты делала, когда было свободное время и никаких обязательств?

— Рисовала, — несмело сказала я.

Паша улыбнулся и кивнул.

Мы переместились на диван. Я перенесла чай на кофейный столик, а Паша развёл огонь в камине и устало опустился рядом со мной.

— Как ты сегодня? — спросила я.

Он посмотрел на меня изучающе. Забрал чашку из рук и поставил на столик.

— Готов отдыхать.

— И как обычно ты отдыхаешь?

Он ничего не ответил, но по его взгляду я поняла, что кино мы смотреть сегодня не будем.

— Ты хочешь медленно познавать друг друга? — спросил он.

Его рука скользнула по моей ноге. Он положил мои ступни себе на колени, поэтому мне пришлось улечься на подушку.

— Так?

Я была в шортах и майке, его пальцы скользили по голой коже. Он начал разминать мои икры, проводил по мышцам уверенными пальцами, то сжимая, то просто поглаживая.