Да и кто остался бы равнодушным к такому кощунству? Это неслыханно, чтобы прекрасное филе пропускали через мясорубку, а потом подавали сырым.

– Спасибо, этого достаточно.

– Приятного аппетита, – буркнула она и попыталась улыбнуться, но вместо улыбки у нее получилась странная гримаса.

Людвиг видел, что Мэйзи крайне уязвлена и не может успокоиться. Это было что-то новое в ее многолетнем поварском опыте.

Все посетители ресторана, включая и самого Людвига, ждали, что будет дальше. Пендергаст придвинул тарелку с сырым мясом, посыпал его тонко нарезанными кусочками чеснока, добавил немного перца и соли, полил сырым яйцом и тщательно перемешал все это вилкой. Добившись нужной консистенции, он посыпал все мелко нарезанной петрушкой.

Людвиг долго смотрел на это странное блюдо, и вдруг его осенило.

– Если не ошибаюсь, это мясо по-татарски?

– Совершенно верно.

– Я видел, как кто-то готовил такое блюдо на специальной телепередаче «Фуд нетуорк». Ну и как оно?

Пендергаст осторожно взял вилкой кусочек, отправил его в рот и стал жевать с полузакрытыми от удовольствия глазами.

– Не хватает только одного – бутылочки «Леовиль пуаферре» девяносто седьмого года.

– И все же советую вам отведать фирменный стейк Мэйзи, – сказал Людвиг, понизив голос. – У нее есть свои сильные стороны и слабые; так вот стейк – это ее сильная сторона. Чертовски вкусно, знаете ли!

– Буду иметь это в виду.

– Откуда вы родом, мистер Пендергаст? Что-то не могу понять по вашему акценту.

– Из Нового Орлеана.

– Какое совпадение! – обрадовался Людвиг. – Я когда-то был там по делам службы.

– Очень приятно, – равнодушно отозвался агент.

Людвиг замолчал, но губы его сохраняли некое подобие улыбки. Разговор явно не клеился, и он не знал, как вызвать собеседника на откровенность. Посетители ресторана успокоились и снова занялись своими делами.

– Это убийство потрясло всех нас, – сказал Людвиг, понизив голос. – В нашем маленьком и сонном Медсин-Крике ничего подобного никогда не случалось.

– Да, в этом деле немало странностей, – согласился с ним Пендергаст.

Похоже, агент не прочь был поговорить об этом деле. Людвиг стукнул чашкой по столу, а потом высоко поднял ее над головой.

– Мэйзи, еще одну!

Хозяйка подошла к их столику с кофейником и чистой чашкой.

– Тебе нужно научиться хорошим манерам, Смит Людвиг, – заметила она, наполняя его чашку и наливая еще одну, для Пендергаста. – Ты бы не стал так кричать своей матери.

Людвиг усмехнулся:

– Мэйзи уже лет двадцать обучает нас хорошим манерам.

– И все напрасно, – буркнула та, уходя в кухню.

Разговор между мужчинами так и не налаживался. Людвиг решил, что нельзя терять времени, и попытался заговорить без предисловий. Вынув из кармана записную книжку, он положил ее на стол.

– Мистер Пендергаст, не ответите ли на несколько вопросов?

Тот задумался, продолжая с наслаждением есть.

– Шериф Хейзен предупредил меня, чтобы я не общался с представителями прессы.

– Мистер Пендергаст, мне нужно хоть что-то написать для утренней газеты. Вы же понимаете, люди волнуются, они напуганы и имеют право знать, что здесь происходит. Прошу вас.

Людвиг умолк, выжидающе уставившись на агента ФБР. Он сам удивлялся, как нашел нужные слова для такого разговора. Пендергаст долго раздумывал, потом положил вилку на тарелку и заговорил еще тише, чем его собеседник:

– По-моему, убийца местный житель.

– Что значит «местный»? – опешил Людвиг. – Из юго-западной части Канзаса?

– Нет, из Медсин-Крика.

Людвиг побледнел от напряжения. Это невозможно. Он знал всех в этом маленьком городке и не представлял себе, чтобы кто-то из жителей был способен на это. Нет, этот агент ФБР, должно быть, перегрелся на полуденном солнце.