– Потому что вы и есть эта власть? – спросил я понимающе. – Ребята, прекращайте. Это в самом деле кукольный митинг. Одна голова этого Змея смотрит из Кремля, вторая… вот она.

Мужик с мегафоном побагровел, качки за его спиной нахмурились и сжали кулаки, а наши, бросив камни на землю, приготовились к драке.

Со стороны переднего ряда раздались крики, истошно завизжала женщина. Качки развернулись в ту сторону, а эти двое с мегафонами, стегнув по нам негодующими и почти ненавидящими взглядами, развернулись и поспешили к источнику незапланированного шума.

– В самом деле, – сказал я, – эта наш первый выход. Камни больше пока не бросаем, присматриваемся.

– К чему?

– Народ, – пояснил я, – вывели на улицы для легкой развлекухи, как я понял. Нечто вроде карнавала.

Данил сказал бодро:

– Хочешь сказать, когда-то замутим свою?

– Замутим, – согласился я. – А пока поиграем по их правилам.

Грекор хищно потер ладони:

– Вот тогда и развлечемся по полной!

На митинге мы пробыли еще два часа, потом заскучали, кричать бесконечно лозунги как-то глуповато, уже многие начали оглядываться по сторонам и выбираться из толпы.

Валентин и Зяма еще слушали заинтересованно, но ударная часть нашей группы уже заскучала, и я скомандовал:

– Уходим. Здесь уже делать нечего.

Часть качков, что пришли с Данилом, утопали еще раньше, остальные потянулись за нами.

Выбравшись из вяло галдящей толпы, мы перебрались с проезжей части на тротуар, Люська и Марина весело щебечут о кафешке, где надо перекусить и оттянуться, а мы с парнями обратили внимание, как у бортика набережной несколько парней мощно метелят двух то ли кавказцев, то ли гады посмели выйти на улицу в слишком богатых прикидах.

Одного сбили с ног и носят на носках ботинок, а он извивается на асфальте, прижавшись к нему спиной и согнувшись в клубок, где умело закрывает бока локтями.

Данил сказал с уважением:

– Опытный. Знает, как укрывать почки.

– Выпускают пар, – заметил Грекор, – что за дурная демонстрация без драки? Эти хотя бы вот так, опосля…

– Думаю, – произнес Валентин задумчиво, – подобные стычки сейчас идут везде, куда расходятся с митинга.

– И кто-то этим пользуется, – голосом старого мудреца проговорил Зяма и с многозначительным видом поднял кверху палец.

– Жиды? – спросил Данил с интересом.

– Ну не марсиане же, – ответил Зяма оскорбленно. – Мы всем пользуемся! И везде отбираем у вас, гоев.

– У меня хрен что отберешь, – заявил Данил весело. – Отбирайте друг у друга!

– Как Абрамович у Березовского, – подсказал Грекор.

– Это Березовский отбирал у Абрамовича, – уточнил Валентин.

– И кто кого обобрал?

– Лондонские евреи, – пояснил Валентин, – что были адвокатами с обеих сторон.

– Все равно вам не досталось, – победно заявил Зяма. – Скоро и Россию отберем, сделаем ее землей Великого Израиля от можа и до можа!

– Это мы сделаем Великую Скифию, – пригрозил Данил, – и будем с Израиля брать дань конями и рабынями. Идеи Великой Скифии живы!

Люська счастливо пропищала:

– Да здравствует!.. Виват!.. Ура!.. Салуд!.. Ой, как же это все здорово… У меня уже трусики мокрые. Такой кайф, такой кайф!.. Никакие дискотеки не сравнятся!

– Потрахаемся? – предложил Грекор.

Она замотала головой.

– Ни за что! Такой кайф не хочу портить. У меня даже мозг в оргазме!

– Люська, – сказал Данил с укором, – зачем тебе мозг?

Она отмахнулась:

– Ну пусть сердце! Или душа. Толя, когда следующий марш?

– Зяма следит за новостями, – ответил я. – Но мы все равно должны готовиться, чтобы на следующих показать себя уже во всю силу.

Люська заспешила вперед, по дороге заглянула в два кафе, везде мало места, наконец в третьем удалось сдвинуть два стола, чтобы поместились все.