ПЕРЕДО МНОЙ СТОЯЛ ВЫБОР – ПОЛУЧИТЬ РЕСПЕКТАБЕЛЬНУЮ, НО НЕЖЕЛАННУЮ РАБОТУ ИЛИ ВЫЛЕЗТИ ИЗ МАЛЕНЬКОЙ УЮТНОЙ НОРКИ.
Я дозвонилась до Вики Лодж, сотрудницы HR-отдела Air New Zealand, рассказала ей свою историю и объяснила, почему лучше всех подхожу для работы в ее организации. Через много лет я изменила принципы подбора персонала в авиалиниях, сместив фокус с левого аналитического полушария на правое, эмоциональное.
Мой рассказ смог убедить Вики Лодж назначить собеседование с менеджером по найму. Потом я как безумная принялась изучать работу авиалинии, чтобы прийти и блеснуть не только своей фееричной личностью, но и знанием бизнес-принципов. К тому времени компания уже наняла нужное количество стажеров. Но после собеседования со мной они создали еще одну вакансию. Это была седьмая позиция стажера-выпускника в группе из шести человек.
Все знали, что меня наняли сверх квоты. Я была неожиданным прибавлением в команде, тем, кто нарушил правила игры. С таким стартом мне предстояло каждый день отстаивать свое право здесь находиться. Мой успех не был легким. Борьба с давлением и скептицизмом породила новый уровень драйва и уверенности в успехе. Я встала перед выбором: прятать свою личность, надеясь, что со временем все забудут о моем звездном появлении и начнут воспринимать как самого обычного стажера или продолжать оставаться в центре внимания. Я выбрала второе.
Я уверена, что если вы делаете что-то, только чтобы не быть наказанными или униженными за бездельничество, это мешает вашему драйву. Но когда экстремалы делают то, во что верят, взбираются на свои собственные субъективные горы, они выводят свою самооценку на линию огня. Выходят из «экстремальной каморки». И не важно, что подумают другие люди – это только делает меня опытнее.
С поддержкой или без?
То же самое случилось с Гордоном Томсоном. Однажды этот выдающийся дизайнер покинул свою уютную норку, чтобы стать иконой рекламного бизнеса.
Горди – самый мотивированный и драйвовый человек, которого я когда-либо знала. Его талант художника открылся в Nike. Там он вырос и стал главой отдела дизайна и разработок – одним из тех, благодаря кому Nike превратилась в легендарный спортивный бренд.
В годы моей работы там Горди всегда находился в центре внимания, но нам не приходилось общаться лично. До тех пор, пока я не взялась за проект, в котором участвовала компания по производству минеральной воды. Мне требовался гениальный дизайнерский ум – так наши пути с Горди пересеклись.
Гордон был третьим сыном в семье матерых калифорнийских адвокатов и судей. Его назвали в честь отца и деда. Родственники ждали, что он продолжит семейную традицию: поступит в Университет Южной Калифорнии, присоединится к их футбольной команде, будет изучать юриспруденцию и внесет свой вклад в историю калифорнийского права. Но Гордон поступил иначе – стал матерым дизайнером. Я спросила его: где он черпал драйв, чтобы идти наперекор семье? Ведь перед ним лежала протоптанная дорожка к успешной жизни.
«Я начал рисовать в пять или шесть лет, – рассказал он. – В одиннадцать получил первую работу – расписать игровой домик для Пэт Плат. В таких домиках проходят дни рождения. Меня назначили главным дизайнером проекта, в том числе и костюмов. Это было фантастично! Потом, в 12–13 лет, я создал мини-бизнес по производству поздравительных открыток. Это были семидесятые, и я рисовал много радуг и деревьев. Все это ручкой и чернилами. Мои творения покупали родители друзей. У меня даже был счет в банке – я ездил туда на велике и переводил полученные деньги на свой депозит. Это было круто.