На деревянных прилавках, задрапированных бордовой тканью, напоминающей бархат (в этой ткани я узнала товар, продававшийся в лавке напротив), были разложены вещи непонятного назначения. Какие-то пузырьки (к слову, из грубого стекла или чего-то близкого к нему), какие-то коробочки, баночки, непонятные деревянные и металлические приспособления. В общем, ничего, что я могла бы опознать хоть как-то. Ценников с названиями, понятное дело, тоже не было. Осознав это, я снова обратила своё внимание на хозяйку салона, которая выжидающе смотрела на меня.
- Тетушка Феофания? – уточнила я. Мало ли, вдруг это не хозяйка, а просто продавщица, хотя здесь обычно продавали товары те, кому они и принадлежат, либо члены их семей. Не заметила я как-то, чтобы тут практиковали нанимать людей со стороны для торговли.
- Да, это я, - глубоким контральто ответила женщина, - ты хочешь что-то спросить.
Это был не вопрос.
- Я хотела спросить, что за товар продаётся в твоей лавке?
Женщина улыбнулась, сверкнув белыми зубами. Тут, кстати, у всех были белые зубы, хотя о зубных щетках никто и не слышал ничего. Зато жевали местные один корень, который, благодаря своим свойствам, заменял зубную пасту, а благодаря своей текстуре – и зубную щетку. Летом и осенью его жевали свежим, а зимой и ранней весной брали сушеный, размачивали в воде, а потом жевали. От кариеса защищало, от неприятного запаха, от налёта и зубного камня. Да и какой тут кариес, если мед – единственный известный источник сладкого – был довольно редким продуктом? Варенье тут тоже с медом варили, кстати. Ни сахарного тростника, ни сахарной свёклы тут либо не существовало, либо их еще не открыли. Вот, кстати, еще один вариант для модернизации, хотя… Вреда от такого открытия, пожалуй, больше, чем пользы.
Женщина, меж тем, смерила меня долгим взглядом, после чего произнесла:
- То, что тебе надо, у меня точно есть.
- Правда? – обрадовалась я. Неужели маникюрный набор? Хотя, что-то мне подсказывает, что вряд ли она имела в виду именно его.
- Конечно. Сколько раз рожала?
Хотела ляпнуть «ни разу», но вовремя прикусила язык.
- Семь.
- И последний - совсем недавно, так? – проницательно заметила тётка.
- Да.
- Вот возьми, - протянула она мне пузырёк, - будешь подливать себе и мужу во время обеда в течение пяти дней.
- Э-э-э, - протянула я, рассматривая розоватую жидкость сквозь мутное стекло, - а что это?
Феофания посмотрела на меня, как на идиотку.
- Зелье. Для восстановления супружеских отношений. Ты ведь за этим сюда пришла.
- Что? Нет! – я быстро сунула ей пузырёк обратно в руки, еще и руку обтёрла о подол: мало ли, вдруг пузырёк не герметичный? Мне вовсе не надо восстанавливать супружеские отношения, меня и так всё устраивает.
- А зачем тогда? – недоуменно поинтересовалась Фани.
- А что вообще входит в ассортимент? – немного успокоившись, спросила я.
- Асори… что?
- Ну, какие товары есть?
- Так разные, - всплеснула руками Феофания, - эдак я тебе полдня перечислять буду!
- Ну, можно же в общих словах.
- В общих, говоришь? – задумчиво произнесла тётка Фани, - Ну ладно, слушай: зелья разные продаю, магические и на травах, для женского здоровья, красоты и привлекательности, для мужского желания; потом краски для тела и лица, чтобы в спальне было интереснее; ароматные палочки для спален, возбуждающие и успокоительные; ароматическую воду для женского тела; обереги для беременных и не только… Так, что еще?
- А это зачем? – указала я на деревянные и металлические инструменты.