Готовила Настя неважно, она все же была не кулинарным блоггером. Но суп сварить — много ума не нужно. Она и дома таким иногда питалась: быстро и дёшево. Сначала картошку с морковкой, потом лук кубиками (нет, жарить не будет, в печке неудобно, а к плите этой кошмарной она сама ни за что не подойдёт), потом банку фасоли в томате и три сосиски туда же покрошить. Полчаса — и суп готов. Не щи, конечно, и не борщ, но вполне съедобно.

Вынула кастрюлю из печки, задумалась. Дети живут тут как в хлеву и давно. Детям нужно немного праздника.

— Девочки, а скатерть есть у вас… у нас? — спросила она у близняшек.

— Есть, — закивала Арина. Настя уже немного их различала. Аня была более робкой и тихой. — На полке в шкафу.

Девочка быстро залезла на табурет, распахнула дверцы шкафа (опасно балансируя на цыпочках) и сдернула с полки сложённую белую ткань.

Настя развернула, кивнула довольно: вполне приличная скатерть. Немного с пятнами, ну ничего, тарелками закроется. Девчонки вырвали у неё скатерть и мгновенно постелили на стол: кривовато, но разве важно?

Как раз вернулся братец, как чувствовал: ровно к обеду. Снова чумазый, с кучей палок в охапке.

— Ванька, обедать, — зычно рявкнула она в сторону окна.

Красиво: белая поверхность, оранжевый суп в тарелках, толстые и неровные куски хлеба, солонка, ложки.

— Валь, а сфоткай этот натюрморт и выкинь в инсту, типа обед по-деревенски.

Анечка и Аречка уже забрались на свои табуретки, с любопытством заглядывая в тарелки и радуясь кружочкам сосисок. Ванька вошёл в дом степенно, вразвалочку, вымыл руки и долго их вытирал — явно для того, чтобы позлить старшую сестру.

Сел в свой угол. Обвёл суровым взглядом стол. Заглянул в тарелку и сморщил нос:

— Что это за гадость? Отравить меня решила ради наследства?

— Слышь ты, чучело, — прикрикнула на брата Настя. — Жри чо дали и не выпендривайся.

— Готовить научись, — буркнул Ванька, демонстративно переворачивая тарелку и выливая суп на пол. — И пол помой, женщина. Грязно.

Настя такого оскорбления стерпеть не могла, молча схватила тарелку Анечки и надела на голову мелкому нахалу. Ах, как он заорал!

— Помыться не забудь, ты испачкался, — ехидно сказала она и обернулась к близняшкам. — Кому-то ещё не нравится Настин суп?

Девочки синхронно помотали головами и схватились за ложки. Правда, есть им пришлось теперь из одной тарелки, но это их совершенно не смущало.

— Стоп, снято! — весело выкрикнул из своего угла Валька.

Зря он это сделал, поскольку Иван был очень зол. Бить девчонок, даже и старших сестёр, ему все же не позволяло воспитание, а вот швырнуть ложкой в хахаля сеструхи было можно. Что он и сделал.

— Эй, эй, полегче! — со смехом уклонился Валентин. — Какая экспрессия, какие наполеоновские замашки! Снимаю, конечно же, снимаю!

Насте очень захотелось своему парню дать в лоб. Она догадывалась, что все снятое будет непременно выложено в интернет. Ванька ее опередил: слетел с табуретки, словно взбесившийся петух, тут же поскользнулся на разлитом супе, уцепился за скатерть, которую с такой любовью стелили сестрички, своротил все тарелки с грохотом. Упал под стол.

Валентин хохотал так заливисто, что следом неуверенно захихикали и близняшки. Настя тоже широко улыбнулась и заявила:

— Что ж, обед закончен. Вань, уберёшь тут все. Аня, Арина — скатерть стирать. Валь, убери телефон, пока я его в печке не сожгла.

— Рукописи не горят! — патетически заявил юный папарацци.

— Зато отлично горят айфоны, — булькнул из-под стола Ванька и вдруг тоже заржал. — Я ж говорил, что твой суп опасен для жизни!