– Славная ты, Катерина. Уж я-то знаю, столько иномирянок повидала. Попав сюда, большинство лишь о своей шкуре печется, о родных и не вспоминают вовсе. А если удалось к богатому господину пристроиться, то и возвращаться не хотят, окаянные. Хоть палками их обратно в рояль загоняй, – звонко рассмеялась старушка и я с ней заодно. – Только мир наш давно уже на сказку не похож. Были славные времена, да прошли. А ведь когда-то таких как ты попаданцев принимали словно дорогих гостей, перенимали их опыт, умения. Так у нас первые магомобили появились, летающие корабли и много чего еще.

Женщина задумалась, погрузившись в воспоминания. И так они ее захватили, что лопатки, венчики, ножи и поварешки замерли вместе с ней.

– А теперь что? Почему ваш мир так изменился?

– Об этом лучше не спрашивай, девочка, – отмахнулась Матрена Федоровна, перейдя на шепот. – О том, кто всю эту беду сотворил, вслух говорить не принято, у него повсюду и глаза, и уши.

– Надеюсь, это вы не о нашем князе Воронцове, – на всякий случай решила уточнить я, пока зашел разговор.

– Да что ты, милая, нет, конечно, – по кухне прокатился звонкий смех, а я облегченно выдохнула. – Думаешь, раз наш Даниил Васильевич такой хмурый, то он сущее зло?

– Ничего я о нем не думаю, – проворчала, смутившись. – Просто странный он какой-то… то само благородство и даже навстречу идет, а в другой раз на ровном месте как начнет глазами сверкать и взрываться. Ладно я, а Матвейка? Он же попросту загонял ребенка, мальчонка с утра до ночи на ногах!

– Так это он по своей воле, из благодарности. Данила еще год назад привез его из столицы. Поймал за руку, когда тот пытался стащить у него фамильные часы с драгоценными каменьями. Но дворцовой страже не сдал. Узнал, что мальчишка сирота, вот и взял его к себе в воспитанники. С тех пор Матвейка и бегает за ним как собачонка, готовая во всем услужить. А ты себе уже нафантазировала невесть чего.

Тут мне стало даже стыдно и перед Матреной Федоровной, что, не подумав, наговорила всякого, и даже перед Мистером Занудой. Этот его поступок о многом говорил, разом добавив очков в мою мысленную копилку.

– Извините, я же не знала…

– Будет извиняться-то. Тебя тоже можно понять, ты здесь новенькая, еще не разобралась что к чему, а он тебя едва встретил и уже рычать. Только ты глазам своим не верь, сердце слушай. Представь хоть на минуту, каково ему не по своей воле в зверя обращаться? После стольких лет многие оборотни и вовсе забывают, что значит быть человеком. А у этого мальчика, несмотря ни на что, всегда было чистое сердце. Я его с детства знаю, еще при княжне покойнице работала. Даниле можно доверять. Уж поверь старушке.

– Думаете, и договор покровительства подписать стоит?

– А он еще не подписан?! – от удивления у женщины глаза на лоб полезли. – Так чего же ты медлишь? В этом мире без покровителя с тобой и разговаривать никто не станет. А так, чем быстрее начнешь свой долг отрабатывать, тем быстрее домой вернешься. Разве не этого ты хотела?

– Этого. Только все равно страшно как-то.

– А ты не бойся. Такого покровителя как наш Даниил Васильевич еще поискать! Сто дней быстро пробегут, ты и не заметишь.

Хотелось бы верить.

Тоска по дому, родителям, любимому братишке, привычному образу жизни и даже чертовому мобильнику, с каждым часом становилась все сильнее. И если за работой на кухне я хоть на время отвлеклась, то, вернувшись в свои покои, абсолютно не знала куда себя деть и чем заняться, чтобы окончательно не спятить.

Мои попытки исследовать другое крыло особняка оказались безуспешными, все самое интересное так и осталось за закрытыми дверьми. Выход на улицу был для меня заказан пока не подпишу контракт. Я даже попыталась открыть одно из окон на первом этаже, чтобы вылезти через него, пока коридоры были пусты, но и здесь меня ждала неудача. Привычных ручек, петель и прочих механизмов там не оказалось. А магией, которую скорее всего и использовали для проветриваний, я, увы, не обладала.