Двор в Гринвиче. Жалко, что не в Уайтхолле, можно было бы хоть посмотреть, как обедает король. Дядя герцог здесь, но нас не приглашает, бабушка однажды была у него на обеде, но меня с собой не взяла. Иногда мне кажется – никогда ничего не произойдет, совсем ничего, так и проживу жизнь подле бабушки и умру старой девой. Мне скоро уже пятнадцать, но никто не думает о моем будущем. Некому обо мне позаботиться. Мама умерла, а отец едва помнит, как меня зовут. Ужасно печально! Мария Ламли выходит замуж в будущем году, она зазналась и выставляется передо мной, как будто мне есть дело до нее и ее прыщавого жениха. Да я не пожелала бы такой партии даже за большие деньги, так я ей и сказала. Конечно, мы поссорились, и теперь не я получу кружевной воротничок, предназначенный мне на Рождество. Ну и пусть, нисколечко не жалко.

Королеву уже ждут в Лондоне, но она так ужасно медлит, приезд все откладывается, мои надежды на торжественный въезд в Лондон и чудесную свадьбу рушатся. Судьба против меня! Все сговорились сделать меня несчастной! А я всего лишь хочу потанцевать. Каждый скажет – девушка пятнадцати лет, а мне на будущий год исполнится пятнадцать, имеет право раз в жизни потанцевать!

Конечно, мы устроим танцы на Рождество, но разве это я имею в виду? Какое удовольствие танцевать с теми, кто видит тебя каждый день? Какой смысл в празднике, когда каждого кавалера знаешь как свои пять пальцев? Что за радость, если тобой любуется твой собственный муж? Он все равно придет к тебе в постель, хорошо ты танцуешь или нет. Я разучила особый пируэт и реверанс, а что толку? Никто не заметил, кроме бабушки, уж она-то все замечает. Подозвала к себе, взяла за подбородок и сказала: «Детка, ни к чему мельтешить, как какая-нибудь из этих итальянских распутниц, мы тебя и так заметим». Как это понять? Не смей танцевать как грациозная, элегантная юная леди, танцуй как малый ребенок?

Молча приседаю в реверансе. С бабушкой невозможно спорить, разозлится – вышлет из комнаты, стоит только рот раскрыть. Как же жестоко со мной обращаются!

– Что это я слышала о тебе и мастере Дирэме? – вдруг спрашивает бабушка. – Кажется, я тебя предупреждала.

– Не знаю, что вы слышали, бабушка.

Правда, умный ответ? Слишком умный, она шлепает меня веером по руке.

– Екатерина Говард, не забывайся! Твой дядя определил тебя к королеве, неужели ты из-за детского флирта не попадешь ко двору?

– К королеве? Я стану фрейлиной? – Все остальное мгновенно вылетает у меня из головы.

– Возможно.

Она меня с ума сведет!

– Королеве понадобятся фрейлины – хорошо воспитанные, известные порядочным поведением.

В отчаянии лепечу:

– Бабушка… я…

– Ладно, не тревожься.

Взмахом руки она отсылает меня назад, к танцующим. Хватаю ее за рукав, умоляю сказать больше, но она только смеется. Танцую теперь, как деревянная кукла, – ровный шаг, прекрасная осанка, будто у меня самой корона на голове. Танцую, как монахиня, как девственная весталка. Поднимаю глаза – оценила она мою скромность? Бабушка только улыбается.

Этой ночью встречаю Фрэнсиса у порога.

– В спальню тебе нельзя, – говорю напрямик. – Бабушка знает о нас. Она напомнила мне, что я должна заботиться о своем добром имени.

Он потрясен.

– Я же люблю тебя!

– Нельзя рисковать, – настаиваю я. – Она слышала больше, чем мы думаем. Один Бог знает, что ей наговорили.

– Нам нельзя отрекаться друг от друга.

Киваю неуверенно.

– Если спросят, скажи – в глазах Господа мы женаты.

– Да, но…

– Я твой муж и приду к тебе сегодня.

– Нельзя!

Я буду фрейлиной новой королевы! Ничто на свете меня не остановит, даже вечная любовь к Фрэнсису!