Чувство тревоги заставило подняться. Женя села на кровать и с тоской посмотрела в окно. Там, за стеклом, укутанный чернотой ночи, спал парк. Даже он теперь выглядел недружелюбным, хотя днём оставил приятное впечатление. Она подошла ближе, надеясь найти успокоение в дремлющей природе, но беспокойство только усилилось. Казалось, за каждым деревом притаилась опасность. Она всматривалась в темноту и вдруг испытала дежавю – заметила промельк какой-то фигуры, в точности как пару дней назад возле окна дома Кольцова. Женя не поняла, где находится силуэт. Там, на улице? Или она видит в стекле отражение человека, который стоит за спиной?

Евгения с трудом сдержала крик. Резко обернулась – и обомлела.

– Макс???!

24. Глава 22. По ту и по эту сторону

Глава 22. По ту и по эту сторону

Женя смотрела на парня, что стоял в паре метров от неё, и не верила глазам – увидеть вдруг знакомое лицо здесь, в этом чужом зловещем мире, среди непонятных людей с их непонятными целями. Ещё мгновение назад знобящий холод одиночества сковывал душу, а теперь мозг взрывался от безмолвного крика: «Она не одна!». Женя жадно скользила взглядом по родным чертам. Да, именно родным. В эту секунду Макс казался ей самым близким человеком на свете, самым желанным, самым долгожданным. Она вдруг явственно ощутила, что никого другого никогда в жизни она так страстно не жаждала увидеть, как его.

– Макс! – снова вырвалось из груди.

Это была даже не радость – другое чувство, название которому Женя не знала. Оно родилось где-то в районе солнечного сплетения и тёплой волной растеклось по телу. Теперь всё будет хорошо. Она ни секунды не сомневалась, что Макс здесь ради неё – чтобы вытащить отсюда. И как только смог найти?

Он сделал шаг навстречу, и она прильнула к нему, снова выдохнув:

– Макс…

Прижалась щекой к плечу, ощутив через тонкую ткань шёлковой рубашки ласковое тепло. А потом горячо стало спине – его руки заскользили по невесомой ночной сорочке.

Август чувствовал, как дрожит всё тело Евгении, и эта дрожь передавалась ему. Её горячий шёпот сводил с ума. Ему так хотелось смять её, впиться в губы долгим поцелуем – выпустить на волю фантазии, что мучили последние недели. Внутри нестерпимо жгло от с трудом сдерживаемого желания. И даже то, что Евгения называла его чужим ненавистным именем, не мешало сгорать от упоительного сладкого чувства, какое рождали прикосновения к гладкому материалу ночной сорочки и обнажённым плечам.

Может, потом он пожалеет, но сейчас ему было наплевать, что нарушил сценарий Князя – явился в комнату Евгении посреди ночи, хотя встреча была намечена на утро. Август просто не смог больше ждать. Он видел, как она проснулась и подошла к самому окну. Почти касалась стекла. Экран, возле которого стоял Август, воспроизвёл мельчайшие детали. Настолько отчётливо, что можно было понять, на что она смотрит. В растерянных глазах отражались большие тёмные лапы деревьев, покачивающиеся на ветру. Ещё никогда Евгения не была так близко. Нет, она, конечно, и раньше иногда подходила вплотную к зеркалам и стёклам, которые разделяли две реальности. Но раньше это были реальности разных миров. И Август понимал, что какой бы близкой не казалась картинка, на самом деле, он видит то, что находится в недосягаемой дали. Но не в этот раз. Сегодня это была не кажущаяся близость – его с Евгенией на самом деле разделяла всего пара десятков метров. И осознание этого не давало покоя. Как он мог продолжать смотреть на неё через стекло, если знал, что может увидеть вживую?