Позже, улучив момент, граф де Вард подошел к адвокату и произнес недовольным тоном:

– Моя супруга пригласила вас к нам...

– Она пошутила, – сказал Саласар.

– Я очень рад... что вы понимаете шутки, – кивнул Франсуа.

Возвращались граф и графиня домой довольно поздно. Александрин, под впечатлением от возобновленного знакомства, все не могла угомониться, рассказывая о том, как ее семья когда-то жила здесь, в Мадриде, и как потом переехала во Францию. Не смотря на то, что Мадрид XVII века – это город роскошных аристократических дворцов, церквей в стиле барокко, и процветающий культурный центр, однако уличные фонари почти нигде, кроме главных улиц и площадей, не горели. Дорогу освещали лишь два небольших фонаря, прикрепленные по бокам экипажа, рядом с козлами. В своем повествовании графиня как раз дошла до того момента, как ее, восьмилетнюю девочку, уставшую с дороги и сонную, на руках внесли в их родовой замок, когда послышался хруст и карету вдруг здорово тряхнуло. Молодая женщина, не удержавшись, упала вперед и уткнулась лицом прямо в жабо на груди супруга. Когда граф вышел узнать, что случилось, оказалось – практически отлетело колесо.

В темноте починить карету было довольно сложно. Александрин и ее служанка, которых попросили покинуть экипаж, прохаживались по улице. Графиню это ожидание неимоверно раздражало, тем более что до особняка оставалось всего несколько кварталов.

Как-то незаметно она отошла достаточно далеко от кареты. Вдруг в темноте молодая женщина услышала шум и возню. Кажется, кого-то тянули и этот кто-то упирался. Наконец, Александрин разглядела в арке двух молодчиков и девушку. По виду очень юная, невысокая и худенькая, с длинными темными волосами, она была прижата к каменной стене, а мужчины шарили руками по ее телу.

Графиня похолодела, а ладошки стали липкими от пота. Да ведь девчонку собираются изнасиловать! Пред мысленным взором француженки пролетела тошнотворная картина из прошлого – яркий свет от свечей в канделябрах, роскошно убранная комната, валяющиеся повсюду бархатные подушки, упавший бокал, разлитое вино, полностью обнаженный мужчина наваливается на нее, его грубые, требовательны, сильные руки на ее теле, жадный, кусающий губы поцелуй… Придавив к полу, он впивается в ее шею, оставляет кровоподтек, спускается ниже, с шумом втягивая ноздрями ее запах, что-то урчит при этoм, чтo-тo шепчет хриплo и нeрaзбoрчивo. И вот уже его наглые пальцы скользят по талии, животу, проникают между ее ног и причиняют боль. Он не дарит наслаждение, он его берет.

Увидев, как один из мужчин рванул на девушке одежду, обнажая груди, и впился в ее плоть губами, а второй принялся задирать юбку, не обращая внимания на ее молчаливые попытки оттолкнуть его, Александрин побежала к карете. Схватив один из фонарей, она бросилась назад.

– Что вы делаете?! Отпустите ее!

Насильники оглянулись на красивую, богато одетую даму и, наконец, заметили карету. Слуги графа де Варда отвлеклись от починки и наблюдали за происходящим. Как и сам граф. Скрестив на груди руки, он остановился рядом с супругой.

– Она наша! Нам ее отец денег должен, а возвращать долг ему нечем, вот и отдал ее, – крикнул совсем молодой, судя по голосу, юноша.

– Какое варварство… Сколько он вам должен? – дрожащим от волнения и ярости голосом спросила графиня.

Тот назвал сумму. Александрин повернулась и умоляюще посмотрела на мужа.

– Мне нужна служанка!

– У вас более чем достаточно служанок. Это слишком большая плата за челядь, – ответил граф и вдруг увидел, как она принялась поспешно стягивать с пальца перстень, стоивший гораздо дороже.