- Что за чушь? - спрашиваю негромко.

- У нас с вами… - блеет она, запинаясь под моим тяжелым взглядом. - У нас есть сын.

Блядь! Снова здорова. Вот не зря я тогда выгнал ее три года назад. Ненавижу, когда вот такие невинные овечки начинают влюбляться в меня. Это всегда влечет за собой проблемы. И, если она говорит правду, проблема таки появилась. Хотя сын… сын - это круто. Мини-версия меня.

Я ни хрена не сентиментальный, и мне чужды все эти сопли и аханья вокруг детей. Но наследник - это и правда отлично. Хоть и от этой… беспризорницы.

- Чем докажешь? - громыхаю над ее головой, отчего она пытается спрятать свою между плеч. Если бы у нее была такая возможность, она и правда втянула бы голову внутрь.

- Вот… - она начинает копошиться в разорванной сумке. - У меня тут… сейчас…

- Антонина, ночь на дворе! - рявкаю я, и она вздрагивает. - Быстрее. Мое время не резиновое. Ну?!

- Вот! - она протягивает мне смятый грязный лист, а я кривлюсь.

- Что это? - киваю на него, но в руки не беру.

- Это… вот… - Она разворачивает листок дрожащими пальцами и опять протягивает мне. - Свидетельство о рождении. Копия. Я всегда ношу ее с собой.

- Ты могла вписать туда хоть президента. Какого хрена я должен тебе верить?

Надежда, которая еще секунду назад теплилась в ее огромных глазах, тает. Антонина сникает, и по щекам начинают катиться слезы. Она всхлипывает, раздражая меня еще сильнее.

- Вы… вы можете сделать тест на отцовство. Только, пожалуйста, помогите! - умоляет она. - Я готова на что угодно, чтобы вы прямо сейчас поехали в больницу. Умоляю вас, - вздрагивает и начинает опускаться на колени.

Меня бесит это. Подхватив ее за локти, рывком поднимаю наверх.

- Что за идиотка? - шиплю я.

- Я правда на все готова. Прошу вас. Пожалуйста, Святослав Михайлович.

Еще и эта хрень!

Столько раз была в моей постели, а все “Святослав Михайлович”. Хорошо хоть у нее нет привычки называть меня по имени, пока мой член долбится в нее. Потому что “Еще, Святослав Михайлович” или “Сильнее, быстрее, Святослав Михайлович” я бы не выдержал.

Выхватив у нее из рук бумагу, изучаю ее взглядом. Понятно, что это копия, но документ не выглядит подделкой. Опять же, она могла вписать в свидетельство кого угодно. И я мог бы сейчас отмахнуться и выставить ее за дверь. Но точно знаю, что уже не усну. Меня будут грызть сомнения по поводу того, есть ли у меня сын на самом деле.

- Пойдем, - киваю ей на лестницу.

Я не смотрю, поднимается ли она следом за мной. Уверен, Антонина топает за мной, потому что ее ребенку нужна эта кровь. Но ведь и правда интересное совпадение с группой крови. Моя группа считается самой редкой. Какова вероятность того, что у ее сына такая же, при этом если он не является моим ребенком? Это, блядь, только в сказках возможно. Так что тут еще одно очко в пользу моей бывшей горничной.

Похоже, сын все же мой. Но пока не получу официального заключения, хрен я его признаю. А вот если признаю… Антонина зря надеется, что я на ней женюсь. А она наверняка питает такие иллюзии. Мол, если сын мой, то это по умолчанию делает ее моей невестой. Только она сильно ошибается. Потому что женюсь я только на равной себе.

Толкнув дверь в свою спальню, иду сразу в гардероб. Хватаю с полки первые попавшиеся джинсы и сбрасываю пижамные штаны.

- Пока буду переодеваться, у тебя есть время рассказать мне, как так получилось, - строго требую я.

- О чем именно? - блеет она за моей спиной.

- Начинай сначала, - рычу. - Какого хера я не в курсе, что у меня есть сын? И сколько ему?

- Два года, - тихо отвечает она.