Судя по всему, какая-то защита от заморозки в этом материале все же присутствовала. Во всяком случае, от обычных температур. Минус двадцать, минус сорок, минус шестьдесят. Тех, с которыми обитатели магических миров обычно сталкивались. Когда на материал начало действовать что-то близкое к абсолютному нулю, всякая защита просто полетела к чертям.

К тому моменту, как жрецы заметили иней на внешней стороне двери, Всеволод ее морозил уже добрый час. Все-таки не простой материал, а с мощными магическими свойствами. И сопротивлялся он как мог. Однако не устоял.

Едва различимые голоса по ту сторону стены внезапно стихли. И Всеволод понял – пора.

Он прервал плетение заморозки и, сформировав воздушный молот, ударил порывом уплотненного воздуха в препятствие. Сильно ударил. Как наковальней приложил.

Бам!

И дверь пошла трещинами.

– Активируйте око! – рявкнул начальник вахты, смотрящий на происходящее неверящим взглядом. – Срочно!

Всеволод отчетливо услышал эти слова. Ведь после появления трещин качество звукопередачи улучшилась. И с задержкой в пару секунд ударил снова.

В этот раз замороженный субстантивный диарит разлетелся на множество мелких осколков, буквально взорвавшись. И эти осколки сами по себе были весьма недурными вторичными снарядами. Настолько, что сумели ранить или, во всяком случае, сбить с ног всех жрецов на площадке перед воротами.

Жрецы собирались драться. Лишь один, упавший чуть в стороне от остальных, поднялся на ноги и побежал куда-то по ступенькам.

– Останови его! – завопили духи.

Всеволод, не сомневаясь ни мгновения, выхватил пистолет из набедренной кобуры и, взяв его двуручным хватом, выстрелил.

Бам!

И бегущий жрец споткнулся, растянувшись на ступенях. Попытался встать, но бессильно упал обратно. А под ним начала растекаться лужа из крови.

– В круг! Скорее в круг! – крикнул старший жрец.

Это он зря сделал.

Прекрасно поняв его речь, Всеволод просто перенес огонь на этих бедолаг. Они были обвешаны амулетами, как новогодняя елка игрушками. Но магии в пулях не имелось никакой, а энергия бронебойных пуль оказалась такой, что обычные щиты, прекрасно защищающие от местного ручного стрелкового и холодного оружия, не могли их остановить. Так что парень отработал как в тире, полностью сломав их игру.

Пять секунд.

И все эти служители Аданоса упали, получив новые отверстия в черепах. Бронебойная пуль скидывала оболочку еще на щите, поэтому дырочки оказывались очень небольшими и, можно даже сказать, ювелирными…

Последняя гильза упала на пол со звонким, отчетливо слышным ударом. Всеволод же поднял пистолет стволом вверх и осмотрелся.

Было относительно тихо.

Отрывисто и чуть хрипло дышал один из жрецов. Тот, что куда-то бежал. Ему было явно тяжело, но он был все еще жив. Остальные – нет.

Всеволод попытался услышать других существ. Но каких-либо звуков, выдающих их, выявить не удавалось. Тогда он постарался их почувствовать, как недавно прощупывал призраков. И опять фиаско. Либо в округе больше никого не было, либо он их просто не мог засечь.

– И это все? А где остальные?

– В цитадели только начальник вахты и дежурная смена, – прошелестел голос призрака над ухом.

– А остальные?

– В поселении несколько домиков. Там спокойнее, свежее и комфортнее, чем в этой каменной коробке.

– Сколько там народу?

– Еще три смены. И обслуга. Вряд ли больше четырех десятков.

– Ясно… – произнес Всеволод и, лихо закинув пистолет в набедренную кобуру, шагнул вперед. Шагнул. И пошатнулся.

Его словно потоком ветра какого-то обдало.

На неуловимое мгновение он почувствовал такую свежесть, такой уют, такой покой и умиротворение, такую благодать, что не пересказать. И на грани слышимости прозвучало: