Но огромному коту быстро надоело ждать. Он снова огласил арену рыком и кинулся на Эрна. Тот в самый последний момент отскочил в сторону, уходя о зубов и когтей хищника, и попытался нанести тигру вдогонку рубящий удар, но длины гладиуса было явно недостаточно для этого. Публика снова разразилась криками, требуя крови.

Приземлившись, тигр мгновенно крутанулся на месте и снова прыгнул. В этот раз гладиатор не стал уходить в сторону, наоборот, сделал шаг навстречу и вонзил короткий меч в грудь зверя, метя в рану, оставленную копьем. Северянин попал, но и тигр не упустил момента. Его зубы сомкнулись на левой руке бойца, которую тот выставил, прикрывая горло. И даже несмотря на то, что рука была защищена наручем, я сомневался, что у Эрна останется хоть одна целая кость. Человек и зверь одновременно закричали от боли и ярости, а трибуны восторженно взревели.

Эрн принялся бешено орудовать мечом, расширяя рану в груди зверя, но и тигр начал полосовать его острыми когтями. Примерно минуту продолжалось это противостояние, но наконец гладиатор задел мечом артерию, и тигр свалился, подмяв его под себя.

Несколько минут затихшие трибуны всматривались в упавшие на песок арены тела. Всем было интересно, есть ли победитель в этой схватке, но ни тигр, ни человек не подавали признаков жизни. Подождав пару минут, распорядитель сделал знак, и решетки с лязгом поднялись, выпуская на арену рабов.

Едва с гладиатора стянули тело тигра, человек слабо шевельнулся. Пусть он был без сознания, но, в отличие от зверя, был жив, а значит, победил в этой схватке и завоевал свободу. Рабы подхватили его за руки и за ноги и поволокли в мою сторону.

— Ну чего ты встал как вкопанный, — пробурчал пират. — Эрн победил, пойдем выигрыш получать.

— Погоди, — отмахнулся я, — хочу глянуть на победителя.

Рабы затащили бессознательное тело в подземелье арены и бросили почти у самого входа. Эрн выглядел ужасно. Плечи, руки, грудь и даже спина гладиатора были исполосованы когтями тигра и обильно кровоточили. Левая рука повисла плетью, а на затылке образовалась огромная шишка.

— Эй, вы куда? — Я попытался остановить уходящих рабов. — Его же лекарю показать нужно.

— Господин, — с поклоном ответил мне один из рабов, — он теперь свободный, а значит, должен сам о себе заботиться.

Вот она, благодарность хозяина, подумал я. Только что Эрн заработал для него пять сотен золотых и теперь брошен на произвол судьбы, потому что врачу нужно заплатить золотой.

— Погодите. — Я протянул рабу пару медяков. — Донесите его до моей повозки, только аккуратнее.

— Еще двух притащил! — воскликнул Больт, как только я въехал на повозке в ворота кузницы. — Ты что, решил свой дом гладиаторов основать?

— Хорошая идея, — одобрил пират. — Дом Одноруких Убийц. И чего тебя на калек тянет?

— Некогда, Больт, — прервал я причитания кузнеца. — Зови Чичу, им нужно кости вправить.

— Тебе нужно мозги вправить, а не им кости. С такими ранами не живут, а если и живут, то недолго и несчастно.

— Ты бы помолчал, — осадил я его. — Сам давно таким же был?

Кузнец сердито зыркнул на меня, помолчал секунд тридцать, а потом совершенно другим голосом ответил:

— Недавно. Ладно, сейчас кликну ребят, чтобы перенесли раненых, и позову твою жабу.

Двор кузни сейчас больше напоминал лазарет. Раненых я разместил в сарае, так как в мазанке было слишком шумно и жарко. Работа кипела с раннего утра до позднего вечера.

Работники осторожно перенесли раненых в сарай и уложили на широкие лавки. Тут же рядом возникла Чича, и мы начали лечение. Сперва сняли, а где и попросту срезали доспехи. Затем омыли раны специальным раствором, приготовленным гоблиншей. А потом началось таинство. Зеленокожая водила руками над поврежденными местами, бормотала себе под нос и делала странные движения ладонями, будто хватая что-то и передвигая. И ведь действительно, она двигала таким образом кости. Когда она закончила с первым гладиатором, к лечению подключился я. Вливание порции жизненной энергии стимулировало естественную регенерацию организма.