Калиновская молча слушала меня, на щеки опустился румянец. Именно так она и думала, что стала героиней моих сексуальных фантазий и я теперь не сплю из-за нее. Стала, но она об этом не узнает.

– Нет, что же, – взял в руки ее заявление. – Я подпишу. Только в проигрыше останешься ты. Такое место не найдешь без рекомендаций, а я тебе их не дам. Зарплата тут достойная, никто не гонит тебя, Лена. Но и уговаривать остаться никто тоже не станет. Ты хороший специалист, но незаменимых нет.

Размашисто поставил подпись и протянул лист ей.

– Неси в отдел кадров, пусть начинают процесс увольнения. У тебя есть две недели, чтобы отозвать свое заявление.

Она молча взяла его и посмотрела на меня в ожидании.

– Иди. Не делай глупости, Лена.

Снова не ответила и ушла.

Заявление все-таки забрала через несколько дней.

***

Шанхай. 

Полгода назад.

– Ваши условия нам очень подходят, – говорил партнер фирмы из Китая, чьи машины мы намерены распространять. – Но есть некоторые моменты...

Что вещал китаец, я понимал частично, несмотря на то, что речь английская. Мне негромко переводила Лена, а я ловил себя на том, что порой упускаю суть слов, слушая только ее голос. Но потом собрался и прокрутил в голове то, что она сказала. В современно обставленном конференц-зале отеля, где мы и остановились, находилось не меньше шести мужчин и только одна женщина, привлекающая к себе излишнее внимание. Я замечал эти взгляды на нее – оценивающие, хищные, видел восхищение в глазах в сторону Калиновской, и меня это бесило. Постоянно хмурился и поджимал губы, пытаясь унять неуместные эмоции. Почему я ее ревную, черт возьми? Так ревную, будто мне есть дело до Лены. Пусть бы и смотрели, спит она только со мной. Мне должно льстить внимание и очарованность мужчин моей любовницей, но вместо гордости я испытывал раздражение и желание увести ее подальше от них. 

– Вы готовы подписать контракт, господин Линг? – поинтересовался я, стараясь говорить нейтральным деловым тоном и выкинуть эти мысли о ревности из своей головы. 

– Да, господин Реутов. Мы готовы к сотрудничеству с вами, – дал он ответ. 

– Мы рады, господин Линг. Для нас такое сотрудничество очень ценно! – улыбнулась Лена, и наш партнер поплыл по стулу, а я лишь крепче сжал зубы. – Прошу вас.

Калиновская поднялась с места и пошла вокруг стола, раздавая распечатанные заранее контракты. Я сам попросил ее об этом до переговоров, но теперь меня злит, как эти китайские мужики засматриваются на упругий зад непривычной для них европейской белокурой красавицы. Черт, так сдавил ручку, что она жалобно хрустнула под моими напряженными пальцами на весь кабинет и сломалась. Участники собрания обернулись на меня. Пробормотал извинения и выкинул обломки пишущего предмета в урну. Не стал брать другую ручку, а то тоже сломаю. Хотелось вскочить и отнять эти бумаги у Елены, раздать самому, лишь бы не пускали слюни ей на туфли, но пришлось сидеть на месте и смотреть. 

Почему я так злюсь? Всё очень просто. Эта женщина не для них, но она и не для меня. Да, я вынудил ее быть сейчас со мной, тело ее принадлежит мне, но при этом Лена вольна любить кого-то другого. Потому что меня она не любит, и не скрывает этого. Да и за что бы? Я не заслужил ее любви. Но почему меня вдруг стало это волновать? Я хотел секса, хотел победы над ней, и получил. Так почему в душе такая досада и чувство, что меня обманули и чего-то недодали? После подписания договора отправились на фуршет в подарок от моей фирмы. Калиновская в своем безукоризненном черном платье в пол привлекала к себе еще больше внимания в расслабленной атмосфере под легкий алкоголь. Партнеры общались с ней напрямую, она им отвечала, они шутили и смеялись, в то время как я половины не понимал. Периодами узкие глаза осмеливались заглянуть в слишком открытое декольте Лены, вызывая во мне желание дать в табло. Но если я начну бить партнеров из-за своего переводчика, то испорчу не одну сделку, и приходилось заставлять себя улыбаться им, что для меня оказалось тем еще испытанием. Грела только эгоистичная шальная мысль, что проведет эту ночь Лена в моей постели. Рука сама собой тянулась к ней и ложилась на талию, обозначая, что территория «занята». Лена хмурилась и потихоньку пыталась ее сбросить, но я сильнее, да и так меньше с ней шутили и метали в нее заинтересованные взгляды.