Я напоила Демида лекарством, наконец сняла с себя ставшее ненавистным за этот вечер полотенце и переоделась в халат. Вернулась к Дёме и прилегла рядом с ним. Гладила его по волосам, пока не почувствовала, что жар ушел. Измученный мальчик уснул. Я еще какое-то время полежала с ним, поглаживая ручки, которые он высунул из-под одеяла.

Нахмурилась. Это что такое? От светильника, что ли, тень так падает? Поднесла его руку поближе и разглядела в районе локтя какой-то кровоподтек, будто бы он напоролся на что-то довольно острое, но кожу не пробило, только гематому под ней оставило. Подрался с кем-то? Почему воспитатели этого не видели? Ладно, спрошу у сына об этом завтра, всё равно в сад больной он не пойдет. Аккуратно положила руку на одеяло, тихонько встала с кровати и вышла из комнаты.

9. 9.

Перед сном заглянула в почту и обнаружила несколько отчетов от банков, что мои кредиты погашены. Значит, Влад всё же сдержал обещание и отдал мои долги. Те бандиты тоже перестали звонить. Видимо, Реутов заплатил и им, или же они просто побоялись что-то требовать от меня, зная, что я с Владом. Теперь настала моя очередь выполнять свою часть договора...

Уснуть не получалось долго. Хозяин дома не решил меня не тревожить, и никто до самого утра ко мне в комнату не пришел. Лишь на рассвете провалилась в некрепкий сон. Внезапная лихорадка сына не давала мне покоя. Он опять начал болеть без причин. Врачи так и не смогли ничего внятного сказать по данному поводу, просто назначили курс иммуномодуляторов, и на этом всё лечение кончилось. Только они помогли лишь временно. 

Утром меня разбудила Тая, сообщив, что сын проснулся, и хорошо бы все-таки вызвать врача домой. Влад просил передать, что сегодня я могу не приезжать на работу, остаться и позаботиться о сыне. Так я и поступила. Убедилась, что сейчас температуры у мальчика нет, как и других симптомов ОРВИ, но всё равно педиатра пригласила. Не просто же так у него поднялась вдруг такая высокая температура. 

– Как себя чувствуешь, сынок? – спросила я, внимательно оглядывая его.

– Нормально, – ответил Демид. – Сил только нет. 

– После такой температуры это неудивительно. Ты умывался?

– Да, мам.

– Тогда пойдем завтракать. Скоро приедет доктор, чтобы осмотреть тебя.

– Мне не хочется.

– Захочется. Идем, нужно съесть хотя бы немного каши.

Старалась придерживаться режима детского сада, чтобы ребенку было проще потом туда возвращаться, и еще вчера я попросила Таю подать утром кашу. Предложила готовить ее самой, но женщина отказалась, сказав, что это лишнее и она возьмет это на себя.

Мальчик встал и поплелся следом за мной вниз. Ковырял еду без аппетита, даже сладкие булочки, которые обычно любил, ел плохо. Вялость и слабость налицо.

– Скажи, сынок, – обратилась я к нему, убирая посуду со стола. – Что за синяк у тебя на руке?

– Где? – удивился он и принялся оглядывать себя.

– На правом локте. 

– Этот? – нашел он то самое синее пятно, которое я разглядывала вчера ночью.

– Да. Откуда он?

– Не знаю... – задумчиво ответил малыш.

– Ты не помнишь? – удивилась я.

– Не-а, – отрицательно покачал головой Демид.

– А в саду ты ни с кем не дрался? Скажи честно, я не буду тебя ругать. Наказывать тоже не буду. Мне нужно знать точно.

– Не дрался.

– Честное слово? – изогнула я бровь.

Он мог и солгать, потому что боится головомойки от меня и наказания в виде лишения мультиков.

– Я не дрался, мам, – настырно повторил сын.

– Может быть, ты ударился обо что-то? Например, когда бегал. 

– Не помню! Можно я пойду играть? – начал капризничать ребенок, устав от допроса.