– Вахит.

Обращение и эта гора мышц вытягивается, но обращается хозяин клуба ко мне.

– Он тебя повезет к Байсарову. Присмотрит. Проследит за твоей безопасностью.

Говорит вальяжно, но взгляд плитой прибивает этого самого охранника, когда хозяин клуба смотрит на него.

Вахит перестает ухмыляться и внимает каждому слову своего босса.

– Поутру, когда ты отработаешь должок, Вахит отвезет куда скажешь и паспорт вернет.

С этими словами хозяин клуба передает мой документ, и охранник прячет его в карман джинсов.

Опять Айрат смотрит на меня и подмигивает, меняется как хамелеон.

– Мы же цивильные люди, не оставим девушку, наутречко проводим... Так, Вахит?

– Все исполню, – отвечает изуродованный страшный громила низким голосом и переводит взгляд на меня.

А я чувствую, что что-то неуловимо меняется в его взгляде. Да. Именно. Этот взгляд… Уже не похабный. Не сальный. Не примеряющийся ко мне… А холодный. Словно отрезало. Верному псу дали команду “фу”.

Страшные машины, беспрекословно подчиняющиеся своему хозяину, и жутко становится от понимания того, что же могло случиться, если бы Айрат отдал противоположную команду.

Передергиваю плечами. Отгоняю страшные мысли. Убеждаю себя не реветь, не терять ясность рассудка и не сойти с ума от того, как и куда развернула меня жизнь.

– То есть наутро я свободна?

Еще раз уточняю для себя, так как понимаю, что слова хозяина действительно прямое указание к действию для этих извергов.

Улыбается ласково, а у меня на загривке волосы дыбом встают, когда отвечает:

– Какая девочка непонятливая, ладно, дядя Айрат спишет это на шоковое состояние и ответит еще раз: как пташка вольная полетишь, только запомни, подарочек, – прищуривается, – одно лишнее слово в сторону Валида, один лишний писк и договору конец, отыграем вариант с моими пацанами, поняла меня?

От страха нервы сводит. Сухожилия вытягивает, дрожать начинаю. Губы дрожат, а Мухоматов опять чувствует, как будто читает все мои мысли, хотя, может, у него опыт большой, не я первая, не я последняя, кого он в добровольно-принудительной форме вынуждает сделать что-то, в моем случае: лезть в постель неизвестного мужчины…

Бледнею.

– Ну вот, опять! – неожиданно рявкает зло и уже теряет терпение, приближает свое лицо к моему и хватает меня пальцами за щеки, сильно давит, а я вскрикиваю, ловлю его руку своими и начинаю царапать, пытаясь ослабить хватку, не сильную, но ощутимую, только безрезультатно, ногти коротко стрижены и я не могу пробиться сквозь толстую волосатую кожу мужчины.

– Бледнеть и падать в обморок у Валида нельзя! Притворяться заикой или немой тоже! Будь покладистой, готовой ублажить и удовлетворить, исполнительной. Никаких отказов, никаких нет! Облажаешься – пеняй на себя!

Резко отпускает меня, и я чуть не падаю. На этот раз никто не спешит меня ловить. Сама удерживаюсь на ногах.

А Айрат отходит, становится ко мне спиной, а я наблюдаю, рассматриваю его толстую спину, жирноватую слегка, но в этом мужчине угадывается сила. Страшная. Темная.

Одетый с иголочки, как из журнала, а я теперь понимаю, что подобную одежду и костюмы носят лишь такие, как он, умеющие подавлять, принуждать, ломать.

Оборачивается резко на каблуках и противный скрежет доносится до моего слуха, заставляет поморщиться, но я распрямляю плечи и пытаюсь стоять ровно.

– Учти, Варвара-Краса, длинная коса, если у Валида из-за тебя появятся вопросы ко мне… – пауза долгая, мучительная, дающая прочувствовать каждый тон, каждую палитру настроя Айрата, который наблюдает за мной своими острыми глазами, наконец, улыбается, оголяет зубы, а я в этом оскал вижу, – я ему отвечу, конечно же, но потом… потом, Варенька, я спрошу с тебя!