Ой. Что-то я немного переборщила. Вон как он странно на меня смотрит. Так пронзительно, словно в душу заглядывает.

Недаром мысленно его назвала пантерой. Опасным и притягательным хищником.

- Может и бегают, - равнодушно пожимает плечами. - Но мне нужны именно вы.

Боже! Да что ему во мне может приглянуться?

Он же такой…

Красавец. Мужественный. Холеный. Излучающий бешеную мужскую энергетику. Холодный. Отстраненный.

Иссиня-черные волосы. Волнующие темно-карие глаза. Хитрая улыбка. Широкая линия скул, покрытая щетиной от стильной бородки.

Наверняка, все у него в жизни расставлено по полочкам. Все по делу.

- С чего вы решили, что я вам подойду?

Голос дрожит. Нервничаю.

- Вы еще молоды. Всего двадцать пять лет. Нет генетических заболеваний. Анализы в полном порядке. Способны выносить и родить ребенка.

- Что? - ушам своим не верю. - Откуда вы столько обо мне знаете?

- Видел вашу карточку.

- Но… но… это же врачебная тайна, - в миг вспыхиваю.

- От меня не может быть никаких тайн, София Алексеевна.

Ах, как он необычно произносит мое имя. Словно пробует на вкус. Это и настораживает, и завораживает.

- Я… я… Почему именно суррогатная мать? Разве вы не можете… ну… - машу неопределенно рукой.

- Спать я с вами не собираюсь. Мне просто нужна девушка. Инкубатор. Контейнер. Называйте, как хотите, - ощущая себя униженной и растоптанной. - Даю вам полчаса на контракт, - вновь об этих бумажках напоминает. - я буду в комнате ожидания.

Оставляет меня одну. Посреди идеально-чистой палаты, где под капельницей без сознания лежит моя маленькая племянница. Лучик света, которой так необходима срочная операция на сердце за огромные деньги.

А их просто у меня нет. Ни копейки. Все скудные сбережения ушли на выплату долгов банку и на покупку импортных лекарств для Яны.

Больше у меня ничего нет.

Только старенький дом, доставшийся от родителей. Но продай я его, негде будет жить. И вряд ли всей суммы хватит на лечение.

Я не могу потерять единственного дорогого для меня человека. У нас с ней больше никого нет.

Мои родители погибли в автокатастрофе. Мама Яны, моя родная сестра, три недели назад просто исчезла из города, оставив мне на поруки свою девочку. Со страшным диагнозом.

- Теперь она твоя забота, - выплюнула ядовитые слова в нашу последнюю встречу.

На глаза слезы наворачиваются. Внутри все печет. Сердце ухает вниз. В горле тошнота. Кажется, будто в палате резко холодно становится.

Обнимаю себя руками за плечи, смотря в умиротворенное личико маленькой девочки.

Чувствую, что еще немного, и силы меня окончательно покинут.

Вот закрою глаза и больше никогда не проснусь.

София, ты не должна раскисать. Не должна падать духом. Еще же не все потеряно.

Быть может предложение этого незнакомца нет такое уж и ужасное? Взгляни в документ, узнай обо всех условиях. И дай ему четкий ответ.

Пролистываю папку, а потом отшвыриваю от себя как ядовитую змею.

Хватаюсь за голову, жалобно поскуливая.

Нет-нет, я не могу на такое пойти. Это же… это аморально. Неправильно.

Пи-пи.

Прибор издает странные звуки. Перевожу взгляд с него на… дергающуюся в конвульсиях племянницу.

- Яна… Яночка…

Все происходит как в тумане.

Вот я подбегаю к девочке, пытаясь ее успокоить.

Вот ко мне подбегает врач и просит выйти из палаты.

Меня буквально силой выводят, приказывая ждать за дверью.

Минуты кажутся вечностью. Рыдаю. От слез уже болят глаза. Внутри разрастается черная дыра. Ноги подкашиваются. Голова кругом идет.

- Вам нужно… операция… иначе… смерть… Деньги… тем лучше…

До воспаленного мозга доносятся только обрывки фраз. Но они тут же складываются в общую картину.