— А с чего ты взял, что о договоре между нами рассказала Маруська?

Соня взяла себя в руки, она никому не позволит поливать подругу грязью! Ее предательство еще доказать нужно. Нет, она точно не могла предать, Бессонова готова поклясться даже здоровьем отца. Хотя, крупицу недоверия Охотник сумел в ней посеять. То, что Соня уже задумалась о возможном предательстве, – нонсенс.

— Сколько людей в твоем окружении знают, что я лишь прислуга в доме?

Охотин отстранился, как от звонкой пощечины, нахмурился.

Она специально сказала тем термином, который гнусно ей в лицо бросила помощница Ярослава. Та змеюка тоже знает правду, еще уволенная нянька. И экономка Марта. Черт, да почти все в доме Охотина знают, так почему козлом отпущения сделали их с Маруськой?!

— Соня, ты не прислуга, — Ярослав смягчился, но в глубине его глаз все еще оставалось недоверие. — Официально ты моя жена...

Она решила перебить:

— А неофициально я наемный работник с контрактом на пять лет.

Да, вышло немного ехидно, но это правда. От нее никуда не деться. И ей тоже следует напоминать себе почаще: незачем привыкать ни к Охотнику, ни к Злате.

— Давай разберемся для начала, кто слил инфу о том, зачем ты на мне женился, а уже потом будешь бросаться обвинениями. Я вот не удивлюсь, если предателем окажется бывшая нянька Златы.

Соня тоже не хотела бросаться ложными обвинениями, но у той хотя бы был мотив. У Маруськи его точно нет.

— Ты права, — согласился Ярослав. — Мне надо остыть и подумать, я слишком завелся, едва узнал последние новости. Я пять лет держал правду о дочери в строжайшей тайне от СМИ, и теперь мои старания рухнули.

— Зачем? — вот чего Соня не могла понять на самом деле.

— Я не выводил ее в свет. Думал, сделать это позже, когда она подрастет. Не хочу, чтоб и вокруг нее крутились папарацци, желая достать горячую сенсацию.

Соня ничего не ответила. Она не знала, как бы сама действовала на его месте. Прямо сейчас ребенок оказался в центре скандала, и ей самой не нравился такой расклад.

— Я могу при тебе позвонить Маруське и спросить, не проболталась ли она кому-то. Но думаю, что не она предатель.

— Разговор с ней мне ничего не даст. Люди умеют искусно врать и давить на жалость. Мне нужны факты, и я их найду. Но если это окажется она...

— Нет! — Соня была в этом уверена на все двести процентов.

— Ладно, как скажешь.

На этом их разговор закончился. Войдя в дом, Соня тут же попала в крепкие объятия Златы. Для нее уже вошло в привычку, что малышка при любом удобном случае бежит с обнимашками к Бессоновой. Не к Ярославу, а именно к ней!

***

Новая няня нравилась Соне гораздо больше предыдущей. Суровая женщина, за плечами которой многолетний опыт общения с детьми в качестве завуча, сразу расположила к себе Злату. Малышка слушалась ее беспрекословно, Бессонова же наблюдала за Еленой Анатольевной и делала для себя мысленные пометки. Игры играми, а в воспитании Соня ничегошеньки не понимает.

Елена усадила Злату за стол и следила, чтобы малышка все покушала, а Соне кусок совсем не лез в горло. Ярослав уехал практически сразу, дав понять перед этим, что к вечеру или, в крайнем случае, к утру, предатель будет пойман и наказан. Как бы там ни было, Соне хотелось верить, что козлом отпущения не сделают Марусю. Как только няня уложит Злату спать, Соня обязательно позвонит подруге и расспросит о наболевшей теме.

— А мамочка ничего не поела, — Бессонова вынырнула из мыслей и слабо улыбнулась. Малышке не нравился суп, однако Елена каким-то образом сумела уговорить капризу съесть все. — Значит, я могу забрать ее печенье?