Но, похоже, этой Яне есть, что сказать Соне. Окей, послушает, раз так приспичило блонде.

— Иди с Мартой, а я приду к тебе позже, ладно?

— Ага.

Даже не стала возражать, сползла со стула и пошла за Мартой, вероятно, в комнату.

Блондинка дождалась, когда стихнет топот ног и внезапно огорошила:

— Запомни, дорогуша, ты здесь такая же прислуга, как и Марта. Поэтому советую замолкнуть и выполнять свои непосредственные обязанности. Иначе...

Блонда резко заткнулась, и Соня уже через пару секунд поняла, в чем дело. Вернулся Ярослав. Яна изменилась, как по щелчку пальцев, мило заулыбалась и мгновенно разблокировала айпад, сделала вид, что работает.

— Яна, ты сделала то, о чем я просил еще утром?

Еще утром... Сколько времени? Соня бесцеремонно схватила айпад и взглянула на часы.

— О, черт...

Нет! Она не могла проспать до двух дня! Что же делать теперь? Состоялся ли суд?

— Да, я как раз...

Блондинка запнулась, она со смесью шока и удивления смотрела, как Ярослав подошел к Бессоновой и заботливо потрогал лоб. О! Рука такая холодная и приятная... Соня на миг забылась, но реальность быстро вернула ее с небес на землю.

— Яр... — она не знала, может ли обсуждать дела при помощнице, поэтому с мольбой посмотрела в обеспокоенные глаза Охотина. — Папа... Он же...

До этого момента Соня не понимала, насколько сильно дерет горло. Она не могла говорить, хрипела и тут же морщилась от боли.

Без предупреждения, Охотник подхватил ее на руки и понес. Она не успела сообразить и возмутиться, зато отозвалась Яна:

— Ярослав Федорович, вы должны посмотреть кандидаток!

— Сама реши, я должен отнести упрямую жену в кровать и напоить ее лекарством.

Что сказала в ответ помощница, Соня не услышала. Сладкий, невероятно тягучий голос Ярослава вдруг затмил собой все, Бессонова тупо уставилась на мужчину и изумленно захлопала глазами. Опомнилась, когда он занес ее в комнату и уложил на кровать.

— Лежи! — приказал он и уложил Соню обратно на подушку.

— Но, папа... Я должна...

Да почему так дерет горло? Будто оно в огне, не иначе.

— Успокойся, суд перенесли на послезавтра. Твоему отцу дадут отсрочку, а потом, когда все уляжется, я закрою долг.

Суд перенесли, какое облегчение! Она расслабилась и улеглась, сил было мало, да и самочувствие оставляло желать лучшего.

Соня заметила, как Ярослав достал из тумбочки пакет с лекарствами, который вчера оставил врач. А еще на ней уже стоял стакан с водой, Охотин взял его и передал Соне, следом отдал таблетки. Бессонова терпеть не могла их пить, даже маленькие «колесики» вечно застревали у нее в горле!

— Я не хочу их пить, — сипло прохрипела она, голос практически пропал.

Боль мучила настолько, что хотелось удариться головой об стену. Неужели у нее ангина?

Охотин вдруг склонился к девушке и мило улыбнулся. Соня моргнула несколько раз, она хотела сбросить с себя странное наваждение и еще эти предательские мурашки по коже... От запаха парфюма Ярослава у Сони голова пошла кругом. Сладкий аромат дразнил и будоражил, пробуждая в ней странные желания. Боже, она бредит из-за высокой температуры!

— Хочешь повторить ночной эксперимент? — томно прошептал Охотник и выгнул бровь.

Его лицо было все еще в непозволительной близости. Еще пару миллиметров, и их губы соприкоснутся. Бессонова уже раскрыла рот, но потом спешно захлопнула. Ярослав же не хочет сказать, что тот сон не был сном? Да ну! Не может такого быть...

— Я с удовольствием снова поцелую тебя, милая.

Пока Соня боролась с нахлынувшими на нее эмоциями, Охотник достал таблетку и сунул ей в рот. Не медля, схватил ее ладонью сзади шеи и приподнял, впился в губы поцелуем.