- Лик, подожди, - Юрка каким-то образом умудрился схватить меня за руку.

Не хотелось устраивать скандал при его сестре - у ребенка и без того уже моральная травма, поэтому смиренно встала, хотя с огромным удовольствием послала бы все к черту и ушла бы. Я и так сделала то, чего не должна была! Он что-то прошептал сестре на ухо и поставил обратно на землю, малышка отошла, так понимаю, давая нам возможность поговорить.

- Даже не знаю, как благодарить тебя за это все, - Юре оказалось тяжело подобрать слова, и я решила облегчить ему задачу:

- Я сделала это не ради тебя, мне стало жаль Соню, думаю, она могла видеть момент драки, и это самое страшное.

Юра чертыхнулся, взъерошил волосы - он злился на себя и ситуацию в целом, что не смог предотвратить трагедию. Я все смотрела на него, такого некогда родного и любимого, в любой другой момент уже обняла бы и поцеловала. А сейчас как-то… скверно. Нет, чувства к нему все еще остались в душе, они рвались наружу, подобно урагану, но я всеми силами запрещала себе давать слабину.

- Знаешь, пока сюда ехал, полностью переосмыслил весь свой поступок и понял, что струсил, пошел на поводу у собственного тщеславия. Я должен был послать Грачева с его выгодным предложением, а вместо этого…

Юра не договорил, подошел ко мне поближе, попытался взять за руку, но я не позволила. И так внутри что-то дрогнуло из-за его раскаяния, но мне нельзя идти у эмоций на поводу.

- Понимаю, ты злишься, но мы все еще можем исправить.

- Да что ты? - съехидничала.

Меня настолько возмутили его слова, что в жилах вскипела кровь. Непонятно, как удержалась и не залепила ему пощечину? Тем не менее, Юра смотрел на меня с надеждой, будто все забыть и жить дальше как ни в чем не бывало легко.

- И как же ты собираешься исправлять ситуацию? – мне просто было любопытно, Юра же схватился за мой вопрос, как за соломинку:

- Мы уедем отсюда, денег, конечно же, немного, но вторую часть квартиры тоже ведь можно продать. Думаю, в другом городе или даже стране работу найти будет проще, снимем жилье, как-то выкрутимся, главное, что Грачева больше не будет в нашей жизни, а значит…

- Ты сам себя слышишь? – я перебила бурный поток дикой фантазии. – Мы можем хоть на луну перебраться, но проблема от этого не исчезнет. Ты струсил, предал меня, где гарантия, что через время не сделаешь так же? А я постоянно буду жить в страхе, бесконечно подозревать тебя, в итоге устану и все равно подам на развод.

Боковым зрением заметила, как около клиники затормозила машина, а из нее вышел Грачев. Он шел к нам, Соловьева я об этом решила не предупреждать.

- Да, я оступился, - возмутился Юра. – Не ошибается лишь тот, кто ничего не делает! Мы оба совершили ошибку, но я тебя уже простил, так прости и ты меня.

Грачев кашлянул, как бы намекая, что мы уже не одни. Юра зыркнул на мужчину, как на соперника: со злобой и явным недовольством. И с чего бы это?

- Простите, что помешал трогательному моменту примирения семьи, но нужно срочно возвращаться в нашу с Анжеликой квартиру, - Грачев особо выделили слово «нашу», выбешивая Юру еще сильнее.

- Ты… - выплюнул Соловьев.

Он ринулся, было,  к Грачеву, и я даже решила, будто сейчас начнется драка, но муж в последний момент передумал или просто струсил. Между ними искрило напряжение, это было видно даже невооруженным взглядом. Грачев оставался расслабленным: руки спрятал в карманах брюк, на лице застыла полуулыбка, в то время как Юра неестественно выпрямил спину и стиснул пальцы в кулак.

- Ты не имеешь никакого права указывать Лике, что ей делать! Жена останется здесь, со мной, а ты вали в свою квартиру, можешь хоть подавиться ею, а я не позволю больше манипулировать ни собой, ни любимой женщиной.