– Уходи, Солодов. Мне нечего с тобой обсуждать.

   Мы тяжело дышим. Почти упирается лбами в крохотной ванной.

   Два сердца колотятся так громко, как после марафона. Или во время самой настоящей драки! Кажется, от их стука даже эхо разносится. Отбивается от стен!

   – Татьяна…

   Его рука зарывается мне в волосы. На удивление нежно массирует кожу головы.

   – Понять не могу. Чем ты недовольна? Я предлагаю тебе то, о чем другие только мечтают!

   Рука тяжело опускается на стену позади меня.

   Мощное тело нависает. Почти придавливает. Заставляет вжаться в стену.

   А зеленые глаза блестят алчным, голодным блеском.

   – Я тебя ничем не обидел. Если мало предложил, повторюсь. Я готов обсудить условия. В пределах разумного, конечно. Но границы… Хм… Достаточно широки. Для тебя. В чем вопрос? Чего ты бесишься, ммммм? Или тот щенок мог дать тебе больше?

   – Просто не все в жизни покупается! Как ты не поймешь? Нельзя вот так. По щелчку пальцев . Покупать человека!

   – Можно, Таня, – его палец снова ложится на мои губы.

   Теперь уже не ласкает.

   Придавливает. Подавляет. Прижимает и заставляет губы раскрыться.

   – Все можно купить в этой жизни, конфетка. Вопрос только в цене. Разве нет?

– Нет, – качаю головой, задыхаясь.

   От его бешеного напора.

   И от слов, что бьют, будто в самое нутро!

   Ну, кто бы подумал? Конечно. В нем нет ничего человеческого. Люди его уровня привыкли, что все измеряется деньгами. Ну, или другими благами. Все можно купить. И все для них вопрос только цены!

   И… От той слабости, которой я было поддалась… Как поддаюсь каждый раз, когда он рядом! Почему?

   Дело в безумной, дикой, одержимой энергетике этого мужчины!

   – Я говорил уже. Редко предлагаю дважды. Не люблю повторяться. Но ты меня зацепила. Реально зацепила, сладкая. Хочу тебя. До одури хочу.

   Его глаза темнеют. Руки сжимаются в кулаки.

   А после…

   После опускаются на мои плечи.

   Просто массируют. Не ползут ниже. Не позволяют себе никаких откровенных вольностей.

   А меня штормит. Качает.

   Как завороженная, смотрю на его губы. Которые так близко… И я уже знаю, какими горячими они могут быть! Несмотря на то, что сам Солодов умеет быть таким непробиваемо-равнодушным и холодным!

   – Конфетка моя, – рвано шепчет с хрипотой, рывком дергая меня на себя.

   Как-то судорожно. Надрывно.

   Выбивая из меня последний воздух, когда с хлопком ударяюсь о его крепкую грудь.

   А его дернувшаяся выпуклость чуть не пробивает мне живот, врезаясь в кишки.

   – Ты же моя. Признай. Просто признай это. И я готов заплатить любую цену. Почти любую!

   – Нет, – качаю головой.

   Упираюсь ладонями в его вздымающуюся грудь.

   – Нет. Евгений, – в первый раз называю его по имени.

   И… Это так странно. И так одновременно сладко…

   – Таня. Зачем?

   Обхватывает рукой мой подбородок. Плавно поднимает вверх, заставляя провалиться в дикой зелени его безумных глаз.

   – Зачем набиваешь цену? Играешь со мной в эти догонялки? Я и так. Ни одной девушки так не добивался, как тебя! Ну? Что тебе нужно? М? Отпуска? Острова? Собственный бизнес? Назови цену, – ведет пальцами по моим губам.

   А у меня ноги подкашиваются.

   И пальцы дрожат.

   И…

   Сама не замечаю, как тихо всхлипываю.

   – Назови, черт тебя дери! Свою. Цену!

   – Ее нет. Просто нет, – качаю головой. – Все, чего я хочу, чтобы ты ушел. Оставил меня в покое.

   Нет смысла. Просто нет смысла ему ничего объяснять.

   Говорить о том, что нет никаких цен.

   Или наоборот.

   Моя цена для него окажется слишком высокой.