- И лимон, - добавляю я, настаивая на своем.

И так проходит мое каждое утро. Девчонка вопросительно смотрит на женщину, ища одобрения моих слов, отчего я стискиваю челюсть. Кажется, что даже скрип зубов слышен.

- Для плода он вреден, это сильнейший аллерген, так что исключено. Иди, Бота, - кивает помощнице по хозяйству, и та уходит, бросая на меня ехидный взгляд.

Уверена, там было еще и злорадство, но все было настолько мимолетно, что определить точно я не могу.

- Любите клубнику? – спрашиваю невинным голосом, вяло ковыряюсь ложкой в противной каше.

- Снижает давление, очищает организм – польза для моего организма очевидна, - пожимает плечами, отвечая на мой вопрос, и закидывает в рот очередной плод.

- Да, - перевожу на нее взгляд, пялюсь пристально и с намёком, - самое то для беременных, не правда ли?

Приподнимаю бровь, вроде как не наезжаю, а просто интересуюсь. Раздается звон вилки, женщина вздыхает, а затем потирает переносицу, будто ей в тягость находиться в моем обществе.

- Клубника – высокоаллергенный фрукт, может спровоцировать у ребенка развитие диатеза.

Раздаются шаги, к столу подходит девушка, наливает чай в чашечку и ставит передо мной чайник. Отходит к стене.

- Многие считают, что она полезна при беременности, - улыбаюсь, делая глоток горячего напитка.

- Чушь, - машет рукой мегера, смотрит на меня исподлобья.

- Что именно? – вдруг звучит голос Шамиля.

Ставлю чашку на стол и отодвигаю тарелку от себя подальше. Завтрак окончен.

- Многие продукты девушкам в положении категорически запрещены, давным-давно доказано, так что спорить с фактами, наслушавшись россказней подружек да всяких деревенщин, несусветная чушь.

Стискиваю кулаки, понимая, что это явный камень в мой огород. Прикусываю язык, ведь аргументировано дать ей отпор не могу, а в таком состоянии только ляпну что-нибудь оскорбительное, и тогда охрану мою точно усилят, или даже лишат возможности выходить на свежий воздух. А это время – мой единственный шанс сбежать.

- Осторожней, Хаят, ты теряешь самообладание, - садится за стол мужчина, и ему тут же наливают чай, - не думаю, что от пары штучек клубники случится что-то непоправимое. Передай мне тарелку, откуда её поставляют, напомни-ка мне?

Галаев ставит фрукты возле себя, берет одну между пальцев и протягивает мне. Пару секунд я сижу и не двигаюсь, а вот после медленно протягиваю руку. Вот только схватиться за плод мне не дают. Мужчина отодвигает ладонь, и я вынужденно отодвигаюсь.

- С Кабаново, село неподалеку, у них там теплица расположена, экология хорошая, так что в качестве не сомневайтесь, господин Шамиль, - говорит сухо, словно перед генералом адъютант об успехах рапортует.

Впрочем, мне не до этого. Рука мужчины тянется к моему рту и с намёком останавливается возле губ. Глубоко дышу и уже не в первый раз жалею, что временно решила побыть пай-девочкой. Открываю рот и вцепляюсь зубами в ярко-розовый плод. Галаев поглаживает большим пальцем мою нижнюю губу, я же отклоняюсь как можно дальше. Хотя это не мешает мне наслаждаться сладкой ягодой. Облизываю губы от сока и ловлю на них взгляд Шамиля. Голодный, темный, тягучий. Заставляющий меня всю сжаться на своем стуле.

- Я наелась, - подрываюсь с места так быстро, как могу, - пойду к себе. Что-то голова болит.

Никто меня, к счастью, не останавливает, так что сбегаю с места вопиющего происшествия я легко, но с диким чувством стыда.

- Пусть в четверг несколько партий привезут, - доносится вслед приглушенный голос хозяина дома, - и добавь в ее рацион что-нибудь вкусное, каша – это все же…