- Отныне у тебя особый распорядок дня, кукла, - раздается голос Галаева.

Вижу, что он смотрит на меня пристальным взглядом, но сама отворачиваюсь к окну. Тихий протест его произволу.

- Что за детский сад, Эльвира, - усталость в его голосе неподдельная, - нам нужно поговорить и придти к взаимовыгодному сотрудничеству.

Ничего не отвечаю, лишь наблюдаю за тем, как мимо проносятся деревья соснового леса. Приоткрываю окно, наслаждаюсь запахом свежести. Но тут рядом мелькает мужская рука, жмет кнопку, и стекло снова приподнимается.

- Простудишься, - спокойно отвечает на мой молчаливый вопрос Галаев.

Не введусь на его мнимую заботу. Мы оба знаем, чем она обоснована. Слышу тяжелый вздох, но больше заговорить со мной не пытается. В молчании доезжаем до черных кованых металлических ворот. Они открываются, по бокам мелькает охрана, но мы проезжаем, не останавливаясь. Тротуар закручивается и ведет прямиком к входу в огромный особняк. В иной раз я бы открыла рот и замерла в восхищении от этого великолепия, но сейчас я ощущала себя не только пленницей, но и бедной сироткой, по нелепой случайности оказавшейся рядом с миллионером. Неприятное чувство.

- Добро пожаловать в Монстр-Холл! - усмехается спереди какой-то мужчина славянской внешности.

- Макс! – предупреждающе рычит Шамиль, я же сижу, сжавшись и не желая выходить.

Галаев хлопает дверью, появляется с моей стороны и дергает мою. Я хватаюсь за ручку, но силы не равны, он тянет на себя, открывая ее нараспашку.

- Выходи, - тон слегка угрожающий, намекает, что лучше не рыпаться.

Быстро качаю головой и пересаживаюсь на его место, оттягивая тем самым неизбежное. Страх в глубине души мешает мне здраво мыслить, ощущаю себя зверьком в клетке.

- Хочешь, чтобы я вытащил тебя силой? – спрашивает он вроде небрежно, но в голосе подтекст, что ничего хорошего в случае неподчинения меня не ждет.

И в этот момент за его спиной открывается дверь этого громадного дома. Оттуда начинают выходить люди в черно-белой форме. Работники дома, догадываюсь и отшатываюсь в панике. Как пить дать, хозяин рабской плантации, вот и весь налет цивилизации начинает стекать с его образа. Насчитываю в итоге человек десять, что каменными изваяниями застыли на крыльце, с ожиданием глядя на своего хозяина. Сглатываю горький ком и открываю дверь с другой стороны, выхожу и гордо расправляю плечи. Но на этом моя уверенность сдувается, словно проткнутый иголкой шарик. Растерянно оглядываюсь по сторонам, не понимая, как моя жизнь докатилась до такого.

- Вы подготовили комнату, Хаят? – спрашивает у кого-то Шамиль, и я решаюсь обернуться.

- Да, господин Шамиль, - покорно опускает голову женщина лет сорока, с платком на голове и в длинной юбке, - все, как Вы велели. Накрывать стол к ужину в малой гостиной?

Из всей прислуги женщин около шести, и все сплошь покрытые и в закрытой наглухо одежде, глаза опущены в пол.

- Как знаешь, Хаят, - кивает ей мужчина, затем вопросительно смотрит на меня, глазами намекая подойти ближе.

Я делаю шаг вперед, будто ступаю на эшафот. Женщина наблюдает за моим приближением, в ее глазах читается вопрос и сдержанное любопытство, но прочитать по лицу, как она относится к моему появлению, затруднительно. Среди окружения этого бандита вообще мало эмоциональных людей, и это о многом говорит мне касательно его персоны.

- Это Эльвира, позаботься о ее питании и распорядке дня, врач пришлет рекомендации, так что полагаюсь на тебя, - строгим тоном говорит ей Шамиль.

Она кивает, пытается не так явно пялиться на мой внушительный живот.