— Все хорошо. Не беспокойся, — спокойно отвечает она, но я замечаю, как дрожат ее руки, когда она берет чашку. Да и в доме запах корвалола чувствуется с порога. Но такая уж моя мать: всегда нужно держать лицо.

— Ладно, пусть так, — отвечаю я. — Мы все понесли огромную утрату. Отец всегда был для нас опорой и поддержкой… — начинаю я речь, но мама громко фыркает.

— Для тебя — да! Но Макару все по боку. Даже на похороны не приехал!

Я замолкаю, понимая, что она в чем-то права, но и осуждать брата не спешу. У него такая жизнь. Он выбрал быть свободным. Ему, как младшему, давали намного больше той самой свободы, а мне приходилось быть ответственным. Быть примером.

— Ты уже десять лет буквально руководишь фирмой. Как только отцу поставили неутешительный диагноз, ты все взял на себя, а он? Просто бросил нас и уехал!

— Мам, не нужно, — мягко останавливаю я поток негатива на брата. — Все же хорошо. Я справлялся с компанией, а у Макара было время жить для себя. Я не жалуюсь, меня все устраивает. Закончим на этом!

— Да, ты прав. Ох, Богдан, ты всегда был слишком добр к людям… — тянет мама и отпивает глоток чая.

Я усмехаюсь про себя. Да, мама, если бы ты знала, какой я добрый бываю на работе, не говорила бы так. Да меня все за глаза называют Цербером.

— Когда огласят завещание? — перевожу тему, не желая продолжать разговор о Макаре.

— Завтра. Надеюсь, твой брат успеет. Но не уверена, что ему хоть что-то завещал отец.

Закатываю глаза. Вот так сменил тему.

— Ладно, я приду. А сейчас мне пора идти.

— Уже? Я думала, ты останешься на обед, — встает мама за мной с надеждой в глазах.

— Нет, у меня сейчас очень много дел в компании, — качаю головой, ни разу не обманув маму.

Там действительно полный бардак после смерти отца.

— Ладно, тогда до завтра.

Я прощаюсь мамой и уезжаю на работу. Сам надеюсь, что Макар успеет приехать.

Утром следующего дня мы с мамой сидим у нотариуса и ждем Макара.

— Ну, что и требовалось доказать! Он не придет! — шипит мама тихо, но ее все равно слышно.

— Он скоро будет… — отвечаю я, не уверенный в своих словах.

— А можно огласить завещание без него? — спрашивает мама нотариуса, но тот качает головой.

— К сожалению, нет. Я обещал Андрею Григоровичу…

— А вот и я! Заждались? — вносится в кабинет Макар, а я не сразу его узнаю.

Загорел так. Волосы отрастил.

— Ничего себе, братишка! Ну ты и изменился! — выдыхаю я и встаю, чтобы обнять его.

Мама шокированно осматривает сына с ног до головы и сдавленно выдает:

— Здравствуй, Макар!

— И тебе привет, мам! — Он крепко обнимает ее, а потом плюхается на стул. — Ну что, так и будем разглядывать меня? Или все же начнем?

Мама снова немеет и отворачивается, а я усмехаюсь.

Узнаю Макара. Свобода — его второе имя.

— Ну что ж, если вы все в сборе, предлагаю начать, — кивает нотариус и достает конверт…

— Не ожидала я такого! — выдает мама, хлопая дверью кабинета.

Мы с улыбающимся Макаром выходим следом, и я киваю брату.

— Останешься на обед? Обсудим все.

Да, как оказалось, отец решил поступить по справедливости и отдал половину империи Макару. Комично! Учитывая, что он в бизнесе абсолютно никак не разбирается. Ну да ладно. Все решаемо в этом мире.

— Нет, у меня… дела! — отвечает брат, а мама аж краснеет от злости.

— Мог бы хоть ради наследства остаться хоть на несколько часов. Да и мы сколько с тобой не виделись? Два года? Три?

— Четыре! — бросает Макар и пожимает плечами. — Я завтра заеду. Все, пока, мам, Богдан…

Он целует маму в щеку, мне жмет руку и уходит, а я поворачиваюсь к выходу.

— Ну что, пошли и мы?