– Так по всему дому? – наконец, спросил я.

– Да, кроме грязной одежды. Для неё есть другой конструкт. – задумчиво проговорил Верн. – То, на что у той же Онаи ушло бы почти сорок минут, потому что ей пришлось бы вплетать каждое из девятнадцати заклинаний в конструкт отдельно, Ольге понадобилось меньше минуты. Я долго пытался достичь таких результатов. Не получилось. Зато сейчас у меня есть возможность проверить, как созданные мною конструкты работают. Я оставлю его здесь, пока ты не запомнишь и не будешь создавать его самостоятельно. – Сказал он поднимаясь. – Пойду, комнату себе выберу. А вы сильно не увлекайтесь. – Он посмотрел на нас, а потом добавил, мерзко ухмыляясь. – Хотя мне внезапно стало любопытно, что же у вас двоих в итоге, может, получиться, если вы всё-таки сделаете дитя. Вы двое, да ещё и здесь, рядом с растущим активным источником силы…

Он вышел из столовой, а мы с Ольгой переглянулись.

– Какой же он всё-таки гад, – вздохнула Ольга. – Но, нет худа без добра. Глядишь, со скуки Верн и меня чему-нибудь ещё научит. – И мы синхронно посмотрели на сияющие тарелки и блестевший посудный шкаф.

– М-да, – я взлохматил волосы и в который раз вытащил телефон. Глухо. Хоть доступ к нашим дарам у нас появился, но, как сказал Верн, он был доступен нам только в пределах нашей тюрьмы. – Вот только, как нам сообщить, что мы тут заперты и что надо через Паразита передавать нам еду?

Кот, всё время находившийся с нами, и сидящий возле тарелки, на которой лежала буженина, только глаза закатил.

– Паразит, ты же не можешь сообщить Константину про то, что произошло, – вздохнув, сказала Ольга.

Кот смерил её презрительным взглядом. На меня он вообще глянул мельком, как на пакет с мусором. После чего спрыгнул со стола и куда-то побежал. Очень скоро он вернулся, неся в пасти лист бумаги и карандаш. Я смотрел на кота, мрачно ощущая собственную неполноценность.

– Идиот, – проведя рукой по лицу, я забрал бумагу и начал писать про наши злоключения. В это время Ольга то ли смеялась, то ли рыдала, уткнувшись в ладони лицом. Я же закончил писать, сложил письмо и сунул его Паразиту под ошейник. Кот снова окатил меня презрением и исчез. Ну что же, нам остаётся только ждать, когда он вернётся с ответом.

Роман вышел из машины и огляделся. На вокзал Ларису должен был привезти её отец, и теперь Рома оглядывался по сторонам, высматривая машину Гусевых. К нему присоединился Денис, протягивая тяжёлую сумку.

– Может, мне лучше остаться? – тихо спросил Роман у Устинова.

– Твоё нахождение здесь никак не повлияет на ситуацию, – Денис покачал головой. – Во всяком случае, мы их видеть можем.

– Да, только не слышим, о чём они говорят, – Роман увидел знакомую машину и махнул рукой. Артём направился к ним, а Денис добавил.

– Зато мы можем убедиться, что у Андрея и Ольги всё более менее нормально. И хоть на самочувствие безликого мне, откровенно говоря, плевать, измождённым и умирающим он тоже не выглядит.

– Это точно, – Рома смотрел, как Артём паркуется, и вспоминал, как сегодня прощался с братом.

Уже утром стало ясно совершенно точно, что прозрачный купол, накрывший территорию особняка, действительно прозрачный, и через него было видно всё, что происходит за периметром. Вот только ни с той ни с другой стороны не было слышно ни звука. Но Ольга догадалась притащить ученическую доску, в доме несколько комнат были переделаны под классы, поэтому с ученическим инвентарём проблем не возникло.

Переписываться было не слишком весело, к тому же появился Верн и утащил Андрея учиться. Собственно, тогда-то они безликого и увидели. Торчать возле дома не было смысла. Перед тем как уйти, Андрей долго смотрел в глаза отцу, а потом слабо улыбнулся и, резко развернувшись, ушёл вслед за Верном. Последней отошла от купола Ольга.