– Вели женщинам научить ее говорить «да» – хотя бы за конфекты или за ленточки, – по-французски сказал кавалер. – Но не дай Бог, если они догадаются о венчании.

– Это простые женщины, они из Царского Села никогда не выезжают и нашу дурочку никогда больше не увидят.

Эрика отвернулась, делая вид, будто занята петушком.

– Я постараюсь, чтобы ее больше из посторонних никто и никогда не увидел… – пробормотал кавалер. – Впрочем, я доволен. Главное – чтобы она родила ребенка.

– И чтобы ребенок пошел в отца, а не в матушку, – заметил Михаэль-Мишка. – Я рад, что мы с господином Воротынским вам угодили.

– Да и я также рад. Кто бы отказался от прелестной дурочки, которая не рвется на все балы и не просит подарков, кроме петушков? Нет, положительно в моей затее даже больше смысла, чем мне казалось! Нечаев, ты уверен, что женщины ни о чем не догадываются?

– Я сказал им, что девица – незаконная дочка богатого человека, который скоро пришлет за ней своего родственника. Они пытались узнать его прозвание, но я держался стойко.

Эрика, притворяясь, будто занята лишь сахарным петушком, внимательно слушала эту французскую беседу и осторожно поглядывала на кавалера в маске и Михаэля-Мишку.

Похититель старался держаться независимо и по-светски, но Эрика ощущала фальшь – Михаэль-Мишка норовил угодить кавалеру и явно боялся, что не справится. Кавалер же был по-светски беззаботен – как будто не приехал впервые посмотреть на будущую жену, а стоял в зверинце у клетки с мартышкой.

– Она умеет вести себя за столом? – спросил кавалер.

– Она сама ест ложкой и очень старается.

Тут Эрика еле удержала улыбку – она, наоборот, старалась есть, как малое дитя, вываливая кашу себе на подол.

– Тогда мы ее не позовем. Вели женщинам накрыть на стол, я перекушу и поеду.

– Дорога займет не больше двух часов…

– Нет, побольше. Сейчас видно, что ты привык ездить верхом. А экипаж тащится, как, как…

То, что кавалер сказал по-русски, очень развеселило Михаэля-Мишку.

Эрика бросила петушка на пол и широко зевнула.

Ей нужно было поскорее попасть наверх, в свою комнату. Окно глядело во двор, но она знала, откуда видна дорога. Увидеть только, в какую сторону двинется экипаж, – и по крайней мере одной заботой меньше!

Кавалер подошел к ней, взял за плечи, посмотрел прямо в глаза – и Эрике показалось на миг, будто он все понял. Сильные пальцы сжимались, но ощущение было странное – Эрика не хотела вырвать и отскочить, наоборот, ей было необходимо, чтобы эти руки удерживали ее еще сильнее, так, что рывок на волю невозможен. И взгляд… этот взгляд был доподлинно магнетическим… что-то такое толковала матери незамужняя тетка Амалия, помешанная на магнетизме и месмерической гармонии…

Тут голова у Эрики закружилась, и ее основательно качнуло. Кавалер удержал девушку и по-русски позвал Машу с Федосьей, смиренно стоявших в уголке.

Они увели ее, до полусмерти перепуганную. До сих пор никто с ней таких штук не проделывал. И опомнилась она лишь у себя в комнатке, когда Маша стала распускать ей шнурованье. Оттолкнув Машу, Эрика забралась с ногами на кровать. Она решительно не хотела раздеваться, она вдруг поняла, что ее разденут – и тогда явится кавалер с черным шелковым лицом!

Женщины зашептались – и вдруг разом перекрестились. Эрика поняла – кавалер их тоже чем-то напугал. И от этого вдруг полегчало – выходит, она еще в своем уме, и господин в маске оказывает магнетическое действие на всех! Вот ведь и Михаэль-Мишка, человек решительный и уверенный в себе, тоже при нем как-то утрачивает отвагу, делается отвратительно угодливым…