Вопрос «почему» оставим на потом. Куда важнее было понять, что случится, когда до здешнего руководства дойдет, что я – это не она. Как минимум отправят вон пинком под зад с пожеланиями никогда здесь больше не появляться. И тогда плакала моя заветная мечта со всеми вытекающими отсюда последствиями.

Я приказала себе не пороть горячку и повременить с выводами. Авось пронесет! Пониже опустив голову, пошлепала к остальным «черным мантиям», но вынуждена была замереть на полпути, пригвожденная к полу властным окликом и негодующим взглядом из‑под нахмуренных серых бровей:

– Рамина Долэри, неужели вы считаете себя выше того, чтобы поприветствовать ректора и ваших учителей?

– Это вы мне? – испуганно пискнула я.

Заговоривший со мной вейл закатил глаза: мол, что за дура. Подняв палец с длинным изогнутым ногтем, колдун поманил стоящего подле мужчину и что‑то раздраженно тому проговорил. Учитель подобострастно поклонился. Погладил реденькую бородку, словно проверяя, на месте ли та, и что‑то шепнул в ответ.

Ректор окончательно посерел. Потом махнул рукой, видимо, решив забить на неучтивость нерадивой адептки, и безнадежно вздохнул:

– Ну что же вы стоите, эли Долэри? Идите же, поприветствуйте своих учителей.

Учителями, по всей видимости, являлись маги в белых рясах, которых я ошибочно приняла за санитаров. Делать нечего, пришлось топать приветствовать.

С местными обычаями я была не знакома, поэтому решила наградить каждого простым скромным реверансом и застенчивой улыбкой паиньки‑девочки. Первый же обласканный мною маг как ошпаренный отскочил в сторону и, кажется, послал меня к дарху. И кто из нас после этого невоспитанный?

Со всех сторон послышались хихиканье и напоминающий пчелиное жужжание гомон.

– Мне продолжать? – растерянно обернулась к главмагу.

Ректор из серого стал бледно‑зеленым, словно навозный жук, и еле выдавил из себя:

– Все целиком и полностью зависит от вас, эли Долэри.

И как его понимать?!

Может, ну его, к дарху, их приветствие? Сдалась мне эта академия пыток с ее гордецами! Пойду лучше забьюсь в какой‑нибудь темный подвал, дождусь там окончания церемонии, а потом по‑тихому слиняю домой.

Печально вздохнула. Как будто мне так просто позволят отсюда улизнуть. Пришлось продолжать садистское представление.

Настраивая себя на благодушный лад, переместилась к следующему жаждущему моих пиететов. У всех учителей реакция на адресованные им улыбки и книксены была примерно одинаковая: кто‑то просто отворачивался, кто‑то, как первый маг, недвусмысленно меня посылал. Я молча терпела, хотя, если честно, внутри все сжималось от едва сдерживаемых слез. А чего еще можно ожидать после такой паскудной ночи и не менее паскудного утра?

Последним в дарховой дюжине оказался молоденький русокудрый маг. Лимит улыбок был исчерпан, поэтому я просто вперилась взглядом в начищенные мыски вейловых сапог, в которых отражалась моя унылая физиономия, и изобразила опостылевший книксен.

Выпрямившись, почувствовала, как висок пощекотало теплое дыханье.

– Сумасшедшая… – Маг склонился ко мне и еле слышно завершил: – Я бы на твоем месте бежал отсюда как можно дальше и как можно скорее.

– Только об этом и мечтаю, эл, – так же тихо ответила я и все‑таки подняла голову.

Вздрогнув, отступила. Молнии в зеленых глазах колдуна не предвещали мне ничего хорошего. Почувствовав мой страх, вейл растянул губы в хищной улыбке. Сразу представила себя мелким грызуном, возле которого замер с разверзнутой пастью удав.

Интересно, а этот чего беснуется? Не знаю, что им такого сделала вышеупомянутая Рамина, но не хотела бы я пересечься с ней. И на ее месте быть, кстати, тоже.