Валентин закрыл тетрадь, и я впервые увидела, как он зевает. Второй зевок, последовавший сразу за первым, брат еле удержал.

– Пожалуй, тебе стоит отправиться наверх. На сегодня закончим на этом. Утром за завтраком я хочу услышать твои комментарии. Мадам Ноелла! Проводите мадмуазель в ее спальню! И вам, господа и дамы, я желаю покойной ночи. Давайте! Давайте! Спокойной ночи всем!

Валентин бесцеремонно выставил гостей из малой залы. Он остался сидеть на диванчике в то время, как экономка буквально за руку потащила меня наверх. Впрочем, она могла этого и не делать, я и сама была рада поскорее убраться оттуда.

Мы поднялись на третий этаж, где-то сзади неспешно поднимались и гости с де Даммартеном, он тоже, по всей видимости, планировал остаться в замке на ночь. Мы сильно их опережали, потому что экономка продолжала меня тащить с такой силой, что я снова потеряла туфлю по дороге. Она дергала меня и постоянно оглядывалась по сторонам. Наконец, когда мы достигли двери в мою спальню, экономка затолкала меня туда, закрыла дверь и, прижав меня к стене, быстро зашептала:

– Не вздумайте кричать, мадмуазель. Я хочу вам помочь. Мадам Селестины больше нет с нами, вы теперь в большой опасности. Я обещала покойной мадам, что помогу вам бежать отсюда до свадьбы, и я это сделаю.

– В-вы??! – я вытаращила глаза на нее, но женщина не обратила на это внимания, она продолжила быстро шептать.

– Я, мадмуазель. Вы бежите этой же ночью. Я случайно узнала, что камеры в замке сегодня не работают, какая-то профилактическая проверка. К трем часам месье уснет и у нас будет несколько часов, чтобы безопасно вывести вас из замка. Вас отвезут в Париж. Одна семья готова вас приютить, не забудьте захватить с собой побольше денег, мадмуазель. Я договорилась с этой семьей, вы будете жить у них, но они бедны. Вам придется долгое время не выходить из дома, если вы сделаете это раньше времени, мадмуазель, месье Валентин вас моментально найдет, не забывайте никогда, у него связи по всей Франции! С собой кроме денег берите самое необходимое.

– Но… почему я должна вам верить?

– Мадмуазель… – экономка остановилась. Она нащупала в почти невидимом кармашке своего рабочего платья небольшой клочок бумаги и передала его мне. – Прочтите это. Я понимаю, вы привыкли к телефонам, однако у мадам Селестины не было иного способа незаметно передать вам записку. К тому же… мадмуазель, как бы ни было, поверьте, даже если бы я захотела вас похитить, это было бы благословением и спасением по сравнению с тем, что вы уже пережили и с тем, что приготовил для вас ваш брат.

Мадам Ноелла оглянулась – в коридоре послышались шаги. Она зашептала еще быстрее:

– Мадмуазель, если верите мне, к трем утра будьте готовы. Помните – деньги и минимум одежды, вы бежите налегке.

– Но как же мои документы?

– Вам не нужны документы, мадмуазель. В Париже есть десятки обществ, готовых помогать женщинам, бежавшим от домашней тирании и насилия. Чтобы туда обратиться, вам не нужны документы. Вы их восстановите в посольстве России. Для этого сперва вам нужно бежать и на какое-то время схорониться. Мадмуазель, в три.

Экономка резко отошла от меня и чуть оправив рабочую одежду, мгновенно стала прежней. Сделав большой вдох и выдох, она чинно покинула мою спальню. Я ошеломленно проводила ее взглядом. Это Ноелла? Та, кто должен мне помочь? Это ее знакомые… убили того, кто стрелял в моего отчима?

Когда в мою дверь постучали, я все еще стояла у стены, сжимая в кулаке предсмертную записку от Селестины и тетрадь с мемуарами какой-то там своей прапрабабки.