― Как это? – перебила я. – Разве он не от сердечной недостаточности страдал? Мне так адвокат сказал.

― Страдал, и умер от неё, да, – Кристофор потащил меня в кабинет, где я пока толком не успела осмотреться. Тут слишком отчётливо витал дух папаши. – Но была и другая напасть, Нора. Хотя обе они связаны с портальными переходами. Мы с ногастым уговаривали его не бродить между мирами, Макс тоже пытался убедить, но Анри до последнего сопротивлялся. В последний раз он был в твоём мире за месяц до смерти.

― В моём мире?.. – в груди неприятно кольнуло.

― Нора, я понимаю, что ты обижена на отца. И не знаю, почему он просил нас не раскрывать правды... Только вот я думаю, тебе будет легче справиться с лавкой, если не будешь так ненавидеть прежнего владельца. Ненависть плохое чувство, оно отравляет...

― Что-то сейчас ты совершенно не похож на крысу, пусть и разумную, говоришь слишком мудро, да ещё и загадками, – мне стало не по себе от печальной серьёзности грызуна.

― Это загадка только для тебя. Потому что так хотел Анри. Ты считала, что он бросил вас с мамой и жил в своё удовольствие, но это не так. Он очень любил вас обеих. Почти всё, что зарабатывал для себя, тратил на портальные артефакты, а они одноразовые, действуют только в одну сторону, и очень дорогие. На каждый поход в ваш мир надо было купить пару кристаллов. Но мало того, что эти походы вели Анри к бедности и долгам, так главное, что частое пересечение межмировой грани воздействует на тело – ослабляет сердце, притупляет разум, медленно разрушает память. Анри много болел, лавка тонула в счетах и проблемах, но он упрямо ходил в тот мир, чтобы увидеть тебя и твою маму. Издалека увидеть...

― Но почему? Почему он позволил и мне, и маме считать себя подлецом? Почему не пытался узнать, как мы? Пусть деньгами помочь не мог, но ведь мог с нами остаться! Я не понимаю, Крис! – меня разрывало от противоречивых чувств.

Как много раз мне хотелось ошибиться, узнать, что отец вовсе не подонок! Как я хотела этого дома! Но всё говорило об обратном. И тут выясняется, что он следил за мной и мамой все эти годы...

― Он рыдал, когда узнал, что твоя мама умерла... С тех пор ему тоже стало хуже, он задыхался, часто хандрил, а когда решил, что оставит тебе лавку, попытался привести дела в порядок... Тогда они и стали партнёрами с Максом, но, увы... Анри обманули, и это добило его.

― Это не объясняет, почему он так вёл себя с нами!

― Я не знаю причины, Нора. Анри никогда не говорил об этом, предпочитал хранить тайну. Но он любил тебя и твою маму. Любил до последнего вздоха.

Крыс открыл стол, заваленный бумагами, пошуршал там и выудил пару толстеньких брошюр.

― Вот, то, что тебе нужно. Анри не простил бы мне этого рассказа, но я уверен, что поступил правильно. Тебе пора отпустить злость. Эта лавка не наказание, это всё, что у твоего отца было, всё, что он мог тебе оставить.

― Он оставил её потому, что переживал о вас! Мне Макс проболтался! – я упрямо не хотела видеть в Анри Тэле кого-то, кроме мерзавца. Потому что тогда всё совсем запутывалось, а ответов найти было негде.

― Не мог он тебе такое сказать. Макс никогда не врёт, и он уважал своего партнёра. Ты что-то не так поняла, – в голосе и тоне мазва было столько уверенности, что я невольно засомневалась в своей правоте.

― Ладно, пойду к себе, почитаю материалы, – проворчала, понимая, что хочу остаться одна и крепко подумать.

― Тебе бы ещё с магией попрактиковаться. Попроси Макса, пусть поможет, – крыс помолчал недолго, словно решая, что ещё он может добавить, но вздохнул и ушёл на кухню.