– Меня зовут Минна Лоренц, и я буду работать у них гувернанткой Аланны и Кэйти, – быстро ответила я.

– А, я слышала, что они собирались нанять гувернантку-чужестранку, – хмыкнула незнакомка. – Значит, это вы и есть? А я Мередит Глау, сестра отца девочек.

– Очень приятно! – склонила я голову, входя в роль.

– Реджинальд Глау, – сухо представился ее супруг. – Что ж, если Мерри согласна вас подвезти, то садитесь быстрее! Не задерживайте!

– Благодарю вас!

Я торопливо, пока господа не передумали, юркнула в салон кареты и забилась в уголок. Бархатная обивка подо мной тут же намокла. Мой провожатый тем временем принес мою поклажу.

– Знаешь что, оставь ты эту карету здесь, если так ничего и не получится, и добирайся обратно верхом! – быстро сказала я ему. – Передавай мой привет и благодарность своему хозяину! Спасибо!

Всю дорогу Реджинальд Глау сидел в надвинутом на самые глаза цилиндре и неприязненно косился в мою сторону, точно я одним своим присутствием оскверняла его драгоценный экипаж, зато его жена тут же принялась меня расспрашивать. Ее интересовало все – откуда я родом, где работала прежде, почему мне вообще пришлось стать гувернанткой… Тут-то и пригодилась заученная мною легенда о Минне Лоренц и ее скучной жизни.

Мы уже почти добрались до поместья семейства Милтонов, когда нам попалась застрявшая в канаве карета. Та самая, которую, таки сдержав свое обещание, отправил за мной Доминик Винтергарден. Пришлось остановиться, чтобы сообщить, что забирать меня уже не нужно.

– Откуда они узнали, что у вашей кареты отвалилось колесо? – полюбопытствовала леди Глау.

– Мимо проезжал один человек, который тоже направлялся к Милтонам, – ответила я.

– Что за человек?

– Его фамилия Винтергарден.

– Доминик? – удивилась она, нахмурив выщипанные брови.

– Дорогая, ты не должна называть его по имени, – поморщился ее неулыбчивый муж. – Особенно при посторонних. Это фамильярно.

– Да, он, – ответила я. Разговор между супругами показался мне похожим на стоячее болотце, с поверхности которого поднимались из глубины пузыри. Как будто мужчина… приревновал свою благоверную к Доминику Винтергардену. Хотя, возможно, Реджинальд Глау просто был строгим ревнителем приличий, а все остальное я себе попросту домыслила. Хотя, надо сказать, в привлекательности он весьма уступал жене. Ее красота, несомненно, притягивала мужские взгляды. Я тоже мечтала быть роковой брюнеткой с кожей цвета свежих сливок и от природы ярким румянцем на щеках, а уродилась бледной и рыжеволосой.

– А кем лорд Винтергарден приходится Милтонам? – поинтересовалась я. – Просто знакомый? Друг семьи?

– Он брат леди Милтон, – ответила прекрасная Мередит таким тоном, как будто хотела сказать: «А тебе-то какое до того дело, милочка?», и я замолчала.

Уже начало темнеть, так что в сумерках мне не удалось как следует разглядеть поместье, где жили мои наниматели, однако территория, которую оно занимало, несомненно, оказалась большой, а сам особняк – красивым и старинным. Может быть, тут даже привидения водились. «Разгляжу все как следует при свете дня», – решила я.

Дождь уже закончился, но было сыро и промозгло, в промокшей одежде я замерзла и с нетерпением ждала мгновения, когда наконец-то окажусь под крышей, протяну руки к теплу камина и переоденусь в сухое. Да и голод заявил о себе. Матушка предлагала мне взять что-нибудь перекусить в дорогу, но с утра у меня не было аппетита, так что я отказалась, о чем впоследствии очень пожалела.

Мы наконец-то остановились у входа в дом, и дверь, из-за которой повеяло запахами свежеприготовленного ужина, распахнулась перед нами.