Только кого я обманываю? Для кай-ар нет никой нужды в обучении стихийной магии, для сбежавшей кайр-ар не будет спокойного будущего. Сколько бы я не притворялась перед другими. Да и о какой свободе можно говорить, когда брачное кольцо обхватывает палец, а общество давно определило место жене влиятельного господина? Где отыскать независимость, когда обязательства диктуют правила? Что, в конце концов, я на самом деле так отчаянно хочу доказать? Что мои решения имеют цену? Что с моим мнением Сентьону придётся считаться? Но имеет ли это значение, когда он всё равно добивается своего, пусть и иными способами?

От неожиданного вывода замерла посреди комнаты.

Всемогущий! До чего я дошла! Уже подумываю отдать контроль над жизнью в чужие руки! Да кому! И всё из-за боязни близости? Что я, в самом деле, как запуганная девчонка?! Разве мне нечего противопоставить? Разве мысли о нём способны лишить воли? Пусть выбраться из этого брака больше не представляется возможным, но неужели я не найду способа справиться и уравновесить навязанные отношения?

Осознание, словно Божественное просветление, придало сил и бодрости духа.

Ни за что не позволю отобрать право выбора. Никому.

В решительном порыве вышла из покоев для вечерней прогулки на свежем воздухе.

Но что делать с местью эльфийского народа?

Страшно было вообразить, на что способны истинные мастера по сокрытию чувств. Если даже бывшие прислужницы без промедления были готовы преподнести себя в жертву, то что говорить о посторонних для них? Что они могут сотворить с моей семьёй и близкими всего лишь для доказательства решимости испортить мне жизнь? Насколько их гнев силён? Насколько мой уход непростителен?

Сколько бы ни думала, ответы пугали.

Действия Сентьона Кельна можно предугадать и предложить нечто взамен. Он сам готов идти навстречу, но что предпримут те, для кого жизнь простых жителей подобна разменной монете? Как они планируют поступить со сбежавшей кай-ар? Вернуть или избавиться?

И я не знала, чего стоит бояться больше. Потому как прощение без наказания едва ли знакомо им. Потому, что вернуться к обязанностям кай-ар — значит стать подобной. Мучить, чтобы исцелить и продолжать снова.

Перед глазами против воли встал образ Алейрона, когда Элкари движением пальцев переломала ему кости. Из-за меня. Потому, что тот не выказал должного уважения. В наказание…

Холодная дрожь прокатилась по телу. Оказавшись в саду, тонувшем в вечерних сумерках, затаила дыхание. Тёплый ветер наступающей осени показался предвестником изменений. Алый закат за окрашенными верхушками деревьев, словно разбавленная кровь, будто намекал на конечный итог.

Если они намерены вернуть священный дар в свои земли, что меня ждёт? Что станет с Алейроном, родными и близкими? С Сентьоном?

В задумчивости прикусила губу.

Сможет ли он защитить меня теперь?

Хотелось верить, что поспешный брак того стоил.

Да только… что он может противопоставить эльфийскому народу? И так ли им нужна эта кай-ар?

Впрочем, стоило вспомнить старания Алейрона создать романтические отношения, противоречащие, должно быть, его сути, как горькая ухмылка невольно поселилась на губах. Наверняка Аран-эй приказала ему. А когда у него не вышло, стала бы она учить тайным знаниям и смертоносным техникам вопреки первоначальной задумке? Стала бы представлять всему эльфийскому обществу как свою преемницу? И позволит ли после всего исчезнуть так просто?

В который раз подумала, что волей случая оказалась втянута в устрашающе разрушительную игру, где едва ли можно выйти победителем. Даже если спрятаться ото всех в самых дальних уголках Империи или за её пределами. Даже если забрать с собой дорогих людей – как долго смогу прятаться?