Ее дурманящих духов шальные ноты.
Она была прекрасна и нежна.
Хрустальным звоном мартовской капели
Вошла она и солнечным теплом
Наполнила мой дом. И зазвенели
Раскатным громом, проливным дождем,
Пролились радугой цветные акварели.
От запахов кружилась голова —
Подснежники, тюльпаны, медуницы.
Я слышала вдали полет шмеля,
На ухо мне о чем-то пели птицы.
Весна пришла! И от нее в груди
Невероятно сердце стало биться!
Пришла. В руках держа свое дитя…
Дитя Любовь лишь у Весны родится!
Мой родной
Как живешь, милый мой? Как тебе без меня там дышится?
Голос мой среди звезд, среди тысяч планет ли слышится?
Мне б тебя, как алмаз у торговцев, любовью выменять,
Счастьем годы любви у злодейки-судьбы да вымерить.
Где ж летишь, на каких скоростях версты нервами меряя?
Ты вернешься, придешь через вихри ветров. Тебе верю я.
Там, за дальними далями, солнце встает атласное.
Ты вернись, милый мой, сердце рвется к тебе, мой ласковый.
Мы оставим с тобой за тяжелою дверью горести,
Окунемся, сплетемся, взлетим. Воспарим в невесомости.
Дальним эхом в виске отзовется земное пророчество,
Где рассыплется в прах и твое, и мое одиночество.
Ты вернешься, споют соловьи нам с тобою венчальную.
А круги на воде станут кольцами нам обручальными.
Буду я для тебя лучше всех! Всех милее! Красивая!
Разодета в любовь, как весна в белый цвет. Счастливая…
Ты тихонько войдешь. Стоном скрипнет тоска осенняя.
Мою прядь отодвинув, шепнешь: «Я замерз. Согрей меня».
Среди других…
Среди тысяч других лишь тебя отыскав на планете,
Я пройдусь по аллеям знакомой любимой души.
И пускай озорник и шалун обольстительный ветер
Будет нашим свидетелем встречи. Ему разрешим.
Через вихри потерь, километры невзгод и уныний
Мое сердце научится снова прощать и любить.
Мы одни в этом мире родные, а все остальные
Незаметны для нас. Мы – игла и жемчужная белая нить.
Я нашла тебя в мире огромном, где кружат метели.
Где закат рассыпает по лужам пурпурную тень.
И пускай говорят, что наивная, верю и верю
В эти сказки о родственных душах,
В любовь и апрель…
Надежда
Я тебе напишу в сообщении: «Здравствуй, мой милый!»
Я тебе напишу, как живу, как идут здесь дела.
Как заел этот быт, и покой, и день серый, унылый.
Как нужны мне забота твоя, и любовь, и частичка тепла.
Ну а я бы с тобой на край света! Ты даже не знаешь,
Что в охрипшем, простуженном сердце моем поселилась тоска.
Одинокий перрон, провожая, кого-то встречает.
И растает надежда, как дым от глухого гудка.
Пробегут электрички в положенный час расписанья,
За собой унося ожиданье на встречу в «zero».
Вновь отправлю тебе сообщенье, в котором признанья
Напишу, в разноцветность души окуная перо.
Мужчина и женщина
Мужчина и женщина, вечные встречи.
Все те же вопросы, все те же улыбки.
Взгляды и настроения переменчивые.
Мужчина и женщина, все те же ошибки…
Все те же ласкающие объятия…
И слезы, и ревности без причины.
Все те же встречи, все то же прощение,
Все та же любовь, женщины и мужчины.
Путник и поэт
(на смерть Евтушенко)
Когда-то путник вопрошал поэта:
«Куда уходят стаей наши сны?»
А тот, конечно, знал ответ на это,
Но лишь сказал: «Туда, где свет луны».
Еще спросил он: «Отчего так больно
Душе, когда мы, глядя в небеса,
Скорбим по близким, сетуя невольно?»
Поэт сказал: «Боль смоет лишь слеза…»
Ответил он: «Нам не дано, Милейший,
Законы бытия кроить, менять…
Напор судьбы лишь выдержит сильнейший!
Дано лишь стойким звезды зажигать!
Тот лжет, кто говорит, что юность ценит.
Что мудрый – скажет истинный глупец.
Кто не боится жизнь прожить без цели,
Тому огнем не зажигать сердец!
Живи, твори! Твой путь, увы, тернистый…