По щеке скатилась одинокая слезинка боли.

— Простите, Елена, — тихо сказал он, закончив, собираясь вновь удалиться через окно — благо всего второй этаж. — Этого больше никогда не повторится. — Его голос был настолько глух, а мысли полны отчаяния, что трудно было не догадаться: есть еще что-то, чего он мне не сказал и что отчаянно, больше, чем сейчас, боится сообщить.

— Уйди, — прошипела сквозь зубы, стараясь сдержаться. Я люблю его, но если он рассчитывает, что это окажется безнаказанным, то сильно ошибается. Просто мне надо остыть.

— Да, госпожа…

Миг — и его больше нет в моей комнате, а я так и осталась смотреть через теперь уже чистое окно вдаль леса, вдыхая свежие ароматы и надеясь, что следующая тайна Кита не станет для нас фатальной.

5. Глава 4. Дерик

Устало прикрыл глаза, не в силах уже читать этот бред, тратя свое время, и невидяще перевел взгляд на окно, где сгущались вечерние сумерки, остро жалея, что в ближайшие дни мне не светит никакого отдыха — утром, стоит только солнцу показаться из-за горизонта, у меня тренировки с лучшим другом, Китом, днем — учеба в академии, где я должен, просто обязан иметь по всем предметам только высшие баллы, после занятий — еще одна тренировка, ну а вечером — длительные попытки сделать все домашние задания и подготовиться к скорым экзаменам.

Вздохнул, отталкивая от себя тетрадь с историей, которая мне уже осточертела до звезд перед глазами. Даты, снова даты, важные числа, хроники, личные дневники королевского рода, нудные, тяжелые описания каждого из членов королевской семьи, считающейся погибшей уже давно.

Взгляд невольно упал на оголенное запястье, обвитое тонким кружевом родовой татуировки, указывающей, что я являюсь одним из избранных последней наследной принцессы, сгинувшей где-то в исторических хрониках много веков назад. Погладил цветной узор, просто пытаясь отвлечься от тяжелых размышлений и представить, какой была бы моя жизнь, если бы не смерть королевского рода.

Плечи невольно передернуло от отвращения и застарелого страха — не хотел бы я оказаться рядом с кронпринцессой тогда. Говорят, она была жестокой садисткой, помешанной только на власти и унижении собственных избранных.

Взгляд снова наткнулся на тяжелую книгу, которую я, кажется, уже выучил назубок, описывавшей особенности взаимодействия в связке избранных, и поморщился. Отец до сих пор верит в то, что она жива и где-то скрывается, ведь доказательств именно ее смерти, как ни пытались, не нашли.

В двери тихо постучались. Кинул взгляд на часы — полпервого ночи. Значит, это может быть только Кит. Он еще на втором курсе чисто случайно взломал систему защиты комнат, не дающую студентам ночью шляться по коридорам, и теперь нагло ее игнорировал. Правда, как мы ни старались — в моей комнате подобного фокуса провернуть не смогли. Должно быть, у него просто был дефект в защите.

— Войди, — тихо крикнул, прекрасно зная: он услышит, что я не сплю, чем и воспользуется.

Световой контур над дверью ярко засветился, пропуская ночного гостя. Мученически улыбнулся другу.

— Все еще сидишь за конспектами? — Его лицо озарила натянутая улыбка. Похоже, не только у меня был трудный день.

— Ага. Через три дня экзамен по истории, как обычно, будут заваливать тонной вопросов про принцессу и ее семью, — зарылся руками в волосы, отгораживаясь от внешнего мира.

— Ты разве еще не выучил? — Кит нагло скинул ботинки и развалился на цветастом покрывале кровати, теребя его мохнатые кисточки.

— Не знаю, — откинулся на спинку стула, поворачиваясь к нему лицом. — Как можно выучить привычки того, кого никогда не видел? И главное, зачем, если она все равно давно мертва? — пожал плечами, отшвыривая от себя учебник. Все равно сейчас толку от моей зубрежки нет ни капли. Лучше бы спать лег пораньше — завтра ведь рано вставать.