— Прости… — Тарина всхлипнула и прижала ладони к пылающему лицу. — Прости, я сама… Мне так страшно покидать тебя. Боюсь представить, что…

Встав со стула, Ориана обняла дочь, с трудом сдерживая слёзы. Она понимала её страх и беспокойство, но изменить ничего не могла. У Тарины должна быть своя жизнь, а не вечный страх, что мать тоже может умереть.

Прикрыв на несколько мгновений глаза, чтобы успокоить расшалившиеся нервы, Ориана тихо произнесла:

— Мне тоже сложно смириться со смертью Вадима, но это не значит, что нужно отчаиваться. Вот поэтому я и хочу, чтобы ты уехала. Смени обстановку, вдалеке от дома тебе должно стать легче. Пусть и не сразу, но ты явно быстрее оправишься, чем здесь, где всё напоминает об отце.

— Да, я поняла и… — Резкими, немного дёргаными движениями девушка вытерла щёки и добавила: — Я уеду завтра в столицу, как ты того и хочешь. Только прошу, держи меня в курсе расследования.

— Конечно же! — заверила Ориана и мысленно выдохнула. Всё прошло не так уж и плохо, как могло бы быть.

Весь следующий день она посвятила предстоящему отъезду дочери, помогая собрать необходимые вещи, вернее, выкладывая из сумок то, без чего Тарина вполне могла обойтись.

— Ну зачем тебе эти детские заколочки? — вздыхала она, вынимая их из сумки.

— Так ведь папа подарил, — независимо ответила дочь.

— И что? До этого они спокойно хранились в тумбочке, вот пусть и дальше там побудут. И бабушкина шаль тебе там точно не нужна!

— Но она же тёплая!

— А ещё заношена тобой до дыр. Прекрати меня позорить!

В итоге укладывание сумок растянулось на добрых четыре часа. И ещё на три — прощание с подругами, одни из которых искренне радовались за Рину, а вторые — завидовали и очень неумело это скрывали. И как раз две девушки из последней категории сейчас находились в гостиной.

— Как бы я хотела уехать в столицу! — проникновенно вздыхала леста Катрина фор Мирез, семнадцатилетняя дочь барона Паванского, восседая на диване в гостиной с видом императрицы. Вернее, она так думала. — Там столько всего интересного! Жизнь так и бурлит! Балы, музеи, театральные представления, выставки именитых и не очень художников. А у нас из интересного — только смертоносная эпидемия!

— Но благодаря этому несчастью нас посетил сам виконт Райт фор Леард, — напомнила её закадычная подруга леста Эрония фор Меркс. — А ещё вместе с ним приехал лест Марк фор Северский, сын графа Тарека.

— Да-да, только наличие столь блистательных аристократов и примиряет меня с нашей дырой, — немного снисходительно ответила леста Катрина.

— А они для тебя не староваты? — скептически фыркнула Тарина. — Лест Райт — ровесник моей матери.

«Ну спасибо, милая!» — насмешливо подумала Ориана, слышавшая из кухни весь разговор.

— Если бы он был смерком, тогда да, я бы задумалась о возрасте. — Юная аристократка дернула плечом. Смерками пренебрежительно называли темноволосых и темноглазых людей, слабо одаренных магически либо вообще не имеющих магии. — Но в нём, слава богам, так же, как и во мне, сильна кровь тайхаров. Да он же выглядит максимум лет на двадцать пять! К тому же лест Райт — один из самых завидных женихов империи.

— И уже имеющий дочь всего на пару лет младше тебя, — напомнила Тарина.

— Тем лучше для меня, — беспечно заявила неугомонная барышня. — Легко смогу найти с ней общий язык.

Удивившись такой циничности в столь юном возрасте, Ориана только покачала головой. Правда, вспомнив мать девушки, лесту Ларису, усмехнулась, решив, что дочь полностью скопировала характер баронессы.

Уже вечером, посадив Тарину на маг-экспресс и ожидая его отправки, целительница подумала, что не так уж плохо, если на Райта откроют охоту. Значит, у него останется меньше времени, чтобы лезть в её жизнь. То, что маг расследует смерть Вадима, Ориана благополучно упустила из виду.