- Да, конечно, я так и подумала, - кивнула Эль, пряча улыбку.

Тамира была ростом примерно до пояса девушки, худенькая, с большими темными глазами, забавными растрепанными кудряшками, остреньким подбородком. Ее личико сейчас выражало злость и упрямство.

- Ты думаешь, раз тебя сюда взяли, ты сможешь командовать мной? Как все эти курицы? Ты такая же курица, поняла?!

Хмыкнув, Тами похромала к кровати и демонстративно в нее влезла.

- Иди отсюда, чего застыла с открытым ртом? Я дальше спать буду!

- Нет уж, госпожа Тамира, никуда не уйду, - насмешливо сказала Эльяра, сверкнув глазами.

Эта малышка напомнила ей, как сама Эль в таком же возрасте давала жару родителям. Тогда еще папа не пил, а мама часто смеялась над проделками дочери. Ох, что это были за проделки – приятно вспомнить! Уже одно то воспоминание, как она налила в мамин пузырек с сонными каплями зеленку, а утром родительница обнаружила, что у нее и губы и зубы и язык имеют ярко-изумрудный оттенок, грело душу.

- Курица! – Тами залезла в постель, накрылась с головой одеялом и затихла.

- Спеть тебе песню? – невинно спросила Эль, присаживаясь в кресло напротив кровати.

- Нет! – глухо отозвалась девочка. – Я не хочу слышать завывания старой сирены! Уйди отсюда, я привыкла спать одна!

- Придется привыкать к моему присутствию, - спокойно отозвалась Эль.  

- Ты мешаешь мне спать!

Одеяло резко откинулось, явив недовольную мордашку с искривленными губами.

- Дядя вернется, я ему пожалуюсь на тебя, и он тебя вышвырнет отсюда!

- Но пока-то он не вернулся, - пожала плечами Эль. – В общем, если хочешь еще поспать, ложись, я посижу тут, не буду мешать, если нет, давай одеваться в приличествующее девочке платье, и пойдем в столовую, там должны были накрыть полдник.

- Я так не усну! – зло крикнула Тами и запустила в Эль подушкой.

Пыхтя, девочка поднялась и подошла к шкафу. Распахнув дверцы, она не глядя ткнула пальцем в платье.

- Давай это!

- Уверена? – Эль еле сдерживала улыбку, так ей напоминала рассерженного ежика эта забавная девочка.

- Да! – рявкнула малышка.

Она позволила облечь себя в выбранное платье, хотя оно было больше прогулочным, чем домашним, с трудом высидела, когда Эль прочесала непослушные кудри и заплела в аккуратную косичку через плечо, а потом с царственным видом подала ножки, на которые надели гольфы и туфельки с бантиками.

- Идем, раз уж ты не отвяжешься! – проворчала Тами и вышла из комнаты.

Последующие дни показались Эль адом. Дьявольский ребенок вытворял такое, что ей в таком возрасте и в голову не могло прийти. Сначала она где-то раздобыла клей и щедро намазала им снизу домашние туфли своей гувернантки, чтобы утром та, всунув спросонья ноги, едва не растянулась на полу. Потом насыпала вместо сахара в чай соль, когда Эль учила ее разливать этот ароматный напиток по чашкам. Пить его было невозможно. В креме для век оказался перец, после чего бедная гувернантка напоминала ужаленного пчелами пасечника, а не молодую девушку, в зубной пасте – уксус, чулки изрезаны ножницами, завязки на нижнем белье связаны узлами, а на одном платье накрепко зашиты рукава.

Эль скрипела зубами – когда эта мелочь только все успевала, если единственное время, когда она была предоставлена сама себе – ночь? И ведь не останешься же в спальне девочки на ночь, та утверждала, что не может спать при посторонних, хотя днем частенько засыпала, особенно после прогулки в парке. Сама Эль так выматывалась, что едва успевала положить голову на подушку, как уплывала в царство Морфея, потому отследить, что делает ночами подопечная, никак не получалось. Ночная няня утверждала, что ребенок спит как ангелок в своей постели.