Культ личности. Сейчас в нем усматривают только личное тщеславие Сталина. Но культ вождей был изобретен не Сталиным. Были культы Троцкого и Зиновьева. Кстати сказать, совершенно незаслуженные. Был культ Бухарина. Я уж не говорю о культе Ленина. Культ Сталина был последним из них. И был он в данном случае необходимым элементом народовластия. Сталинисты помогали ему. Но рос он снизу. И нужен был как средство непосредственного контакта вождя с массами. В тех условиях вождь вместе с народом противостоял нарождающейся сети власти, о которой я говорил выше.

Тут имело место живое историческое противоречие. Сталинизм способствовал созданию новой сети власти, вырастал на ее основе, но вместе с тем он противостоял ей, боролся против нее, стремился сдержать ее рост и рост ее силы. Миллионы шакалов устремились в эту сеть власти. И не будь сталинской сверхвласти, они сожрали бы все общество с потрохами, разворовали бы все, развалили бы… Когда эта сеть власти приобрела более или менее приличный вид, сталинизм как форма власти изжил себя и был отброшен. Народовластие кончилось. И власть на деле перешла в руки «законной» партийно-государственной системы.

Хотя сталинская сверхвласть пришла в конфликт с той сетью власти, которая естественным образом вырастала из условий жизни в коллективах нового общества и из необходимости объединения их в целое общество, создавалась она под контролем сталинской сверхвласти и под ее защитой. И она в массе была тоже народной как по составу людей, так и по их уровню и способу жизни. Для большинства из них это была такая же бедная жизнь, как и для прочего населения. И это была трудовая жизнь, причем в толще прочего населения. Для многих из них это была тяжелая обязанность по настоянию коллективов и вышестоящей власти, обязанность временная и рискованная. Люди менялись на всех постах власти с неслыханной быстротой. Еще не умели руководить. Коррупция. Бытовое разложение. Невозможность решить проблемы, которые хотелось решить. Мне пришлось некоторое время поработать в небольшом колхозе. Все мужчины деревни побывали на руководящих постах, а затем – в тюрьмах. Почти все бабы побывали бригадирами, звеньевыми, учетчиками, кладовщиками… И так было повсюду. По крайней мере психологически это была оргия самовластия, нарушавшая всякую меру и нуждавшаяся в ограничении.

Одной из величайших заслуг сталинизма и одним из условий, подготовивших его уничтожение, является культурная революция.

Я уже говорил, что человеческий материал не соответствовал потребностям нового общества, – оно нуждалось в миллионах образованных и профессионально подготовленных людей. И оно получило возможность эту потребность удовлетворить в первую очередь. Тут мы видим другой в высшей степени интересный парадокс истории: самым доступным для нового общества оказалось то, что было самым труднодоступным для прошлой истории, – образование и культура. Оказалось, что гораздо легче дать людям хорошее образование и открыть им доступ к вершинам культуры, чем дать им приличные жилье, одежду, пищу. Доступ к образованию и культуре был самой мощной компенсацией за бытовое убожество. Люди переносили такие бытовые трудности, о которых теперь страшно вспоминать (и в реальность которых теперь уже не верят), лишь бы получить образование и приобщиться к культуре. Тяга миллионов людей к этому была настолько сильной, что ее не могла остановить никакая сила в мире. Всякая попытка вернуть страну в дореволюционное состояние воспринималась как страшная угроза этому завоеванию революции. Быт играл при этом роль второстепенную. И казалось, что образование и культура автоматически принесут бытовые улучшения. И это происходило на самом деле для многих, что вселяло надежды на будущее.