Из уже сказанного нетрудно понять, что великая святость в детстве формировалась в атмосфере, далекой от «счастливого детства» в современном понимании. Нынешний ребенок – это сплошь и рядом «домашний бог». У него даже в сознательном возрасте нет ни труда, ни материальных сложностей, ни малейшей ответственности. Он знает только удовольствия, сладости, капризы. Спит он на мягкой постельке, никаких у него забот. Он сотни раз за день скажет «хочу». Ничего подобного не было у Матроны, Силуана, Иоанна, Алексия, Амвросия. Еда была самая скромная: каши да репа. Этой едой нужно к тому же делиться (братьев и сестер у всех с избытком). Первая ложка – батьке. Все названные святые знали труд с детства. Им привито было послушание родителям, чья ранняя смерть зачастую заставляла повзрослеть не по годам быстро. То был быт традиционный и по нынешним меркам поистине аскетический. Современного горожанина бы туда, в тот быт – трудно представить, какого Лазаря он бы запел.

Соименный Саровскому чудотворцу Серафим Вырицкий родился в крестьянской семье в Рыбинском уезде. Осиротев, он приехал в Петербург и стал служить на посылках. Со временем открыл собственное дело и стал купцом 2-й гильдии: торговал пушниной. Затем постригся в монахи вместе с супругой. Был духовником Александро-Невской лавры. Известен как старец и великий молитвенник. Корни те же – крестьянская семья, труд с детства, терпение, настойчивость, молитва.

В семье черниговских крестьян родился известный на Украине преподобный Лаврентий Черниговский. Тоже рано осиротев, он выучился портняжному ремеслу, чтобы вместо родителей быть кормильцем братьев и сестер. Мальчиком будущий святой был очень музыкален: самостоятельно освоил скрипку. Когда его музыкальные способности были замечены, стал управлять церковным хором. Старец за свою жизнь и на Афоне побывал, и пережил оккупацию и советские гонения. Много пророчествовал о будущем Церкви и сложностях, которые ее ждут.

Такое изобилие выходцев из крестьян во святых не есть только отечественная черта. Старец Паисий Афонский – тоже выходец из крестьянской семьи, только греческой. Много хорошего говорил он о скромном и благочестивом быте времен своего детства. Например, что многие крестьяне, не зная грамоты, по памяти знали множество молитв. Говорил, что, приготовив еду в семье, несли часть к соседям и вообще умели делиться всем, что имели. Еще говорил, что умели жалеть скотину, потому что зависели от нее, и это тоже воспитывало в людях сердце милующее. Все это он говорил, с болью глядя на современный мир, распространяющий дух эгоизма по вселенной.

Дополняя картину, можно вспомнить совершенно удивительного подвижника Феодосия Кавказского, который тоже родился в многодетной семье пермских крестьян.

Очевидно, что сказанное не является исчерпывающим исследованием, но лишь указанием на движение мысли. Святость, та, которой мы гордимся и на помощь которой надеемся, не вырастала в теплицах. Она взошла и окрепла только на свежем воздухе, открытая ветрам, и зною, и холоду.

Множество священномучеников и исповедников советской поры наряду с крестьянским имели священническое происхождение. Они рождались в семьях обычных приходских священников (многодетных, как правило) и шли по проторенному пути: духовное училище, семинария, академия, монашеский постриг, архиерейство, труды ради Господа, гонения. И надо вникнуть также в то, чем был простой поповский быт в те годы, когда из многодетных священнических семей выходили церковные ученые, богословы, проповедники и исповедники. Это тоже был традиционный, неспешный, благочестивый быт, полный трудов и чуждый изобилию удовольствий.