— Я ничего… Мужики, мужики, я ее просто вез… — удаляющийся испуганный голос таксиста.

Трус какой…

Но даже пожалеть себя, дурочку, постоянно попадающую не на тех мужиков, не получается, потому что меня тянут с другой стороны, не с той, откуда рычание Камня доносится.

Мягко, ласково тянут, и я невольно вдыхаю сильнее запах того, в чьих руках оказалась.

И голову кружит все сильнее, а боль отступает, потому что запах этот, знакомый, возбуждающий, намертво ассоциируется у меня с защитой.

Это совсем не так, как выяснилось уже давным-давно, но мозг почему-то помнит свою эйфорию от этих терпких свежих нот, и в кровь вбрасывает пузырьки предвкушения удовольствия.

— Малышка, малышка… — взволнованный шепот в висок, мягкое долгое прикосновение твердых губ к скуле… О, бо-о-оже…

— Лис, сучара!

Запах меняется, смешивается, добавляются яростные ноты раскаленного живого огня, словно камень на солнце пустыни долго лежал, впитал в себя жар и марево белых выцветших небес.

— Лапы! — а вот и шепот взволнованный меняется на жесткий металл, — пошел нахуй! Чуть не убил ее, сука!

— Да ты!... — задыхается яростью и бессильной виной рокот Камня, — да я же!..

— Козлина, как был, так и остался!

Меня несут, прижимают все сильнее и сильнее, и жесткость твердых ладоней становится обжигающе болезненной.

Кажется, Лис не до конца осознает, что делает, почему так сильно прижимает. Или это просто у меня в его руках мощное дежавю случается? Или паническая атака? Знаю же, что ничего хорошего не будет со мной в этих руках, вот и реагирует тело.

Хочется выбраться, спастись. Вот такое атавистическое желание жить…

Но сил нет.

Даже, если бы были, то куда мне против него?

— Лис! — полный бессильного горя голос не отстает, а я малодушно радуюсь, что у них хотя бы хватает мозгов не вырывать мое беспомощное тело друг у друга… Господи, кажется, зря я решила, что тогда, пять лет назад, все спектры эмоций с ними испытала… Такого треша точно не было!

Опять меня удивляют новизной ощущений, сволочи!

— Нахуй — это туда! — Лис категоричен.

— У меня машина больше! Ей удобней будет! Воздуха больше!

— А у меня мигалка!

— Да ты думаешь, меня кто-то тормознет на дороге???

Лис замирает на мгновение, словно оценивая слова Камня. А затем резко разворачивается и бежит.

— Нахуй из тачки! — слышу рычание Камня.

Хлопают дверцы машины, меня аккуратно кладут на мягкое сиденье, открываю глаза и вижу в полумраке салона взволнованное лицо склонившегося надо мной Лиса:

— Малыш… Малышка моя… Ты как? Сильно больно? Вот сучара, а…

Меня тошнит, хватаюсь за его плечи и пытаюсь сесть. И одновременно оттолкнуть от себя.

Душно слишком! Слишком!

— Не-не, нельзя, нельзя! — пытается противостоять Лис моему желанию сесть, но я неожиданно толкаю его сильней, сажусь прямо и откидываюсь на спинку, отворачиваясь и закрывая глаза.

— Вася! Ты как? — голос Камня с другой стороны заставляет испуганно вздрогнуть и открыть глаза.

Смотрю на него, такого близкого, такого большого.

Он опирается здоровенными кулачищами о сиденье, тянется ко мне ладонью.

Вяло уворачиваюсь.

— Не трогай ее, сука, — тут же реагирует Лис, — видишь, не хочет.

— Надо понять, чего делать… — бубнит Камень, но ладонь убирает, бессильно снова упирая ее в сиденье.

— Ты уже все сделал! — злится Лис, — погнали в больницу обратно!

— Не надо в больницу… — оживаю я, беспокойно оглядываясь в поисках выхода из ситуации.

Надо смыться от них, наконец!

Сколько можно уже?

Что им надо от меня?

Давно уже все забыть должны были бы… А ведут себя так, словно все эти годы…