– За что я ему благодарен. Но, несмотря на это, у меня неоднозначное отношение к Колоскову, мне иногда приходилось с ним спорить и отстаивать свою точку зрения. Расскажу такую историю. Один игрок юношеской сборной – Савченко – попался на таможне: провозил больше рублей, чем было разрешено. Его, естественно, оштрафовали. На следующий сбор я вновь включил Савченко в список приглашенных, но Колосков его вычеркнул. Я пришел к Вячеславу Ивановичу и говорю, что это неправильно. «А что делать?» – вздыхает он. «Как, что делать? Вернуть человека в сборную». – «Это невозможно, Савченко в сборной не будет». Тогда я говорю Колоскову: «Оставляю за собой право оспорить ваше решение». И иду к руководству Спорткомитета. В итоге Колосков получил указание вернуть Савченко в сборную. И Вячеслав Иванович не обиделся, не опустился до сведения счетов, а продолжал поддерживать мою кандидатуру, когда меня назначили главным тренером олимпийской, а потом и национальной сборной. Потому что мы оба тогда руководствовались только интересами дела, а не личными амбициями.

Последний реверанс в сторону Колоскова можно объяснить в том числе и тем, что Бышовец в момент интервью едва завершил работу в Корее и надеялся трудоустроиться в России. А российская футбольная система была устроена так, что президент РФС мог оказать на этот процесс существенное влияние – как в одну, так и в другую сторону. И, кстати, совсем скоро работу Бышовец получил, возглавив в 97-м санкт-петербургский «Зенит». Тогда это был еще вовсе не чемпион России, как сейчас, а команда, всего сезон назад возвратившаяся в высшую лигу из первой. Работа в Питере у Анатолия Федоровича пойдет на ура, и он вновь получит приглашение в сборную. Но об этом – позже.

Из истории о Савченко, которую рассказал Бышовец, можно сделать вывод о его умении налаживать нужные связи с большими руководителями. Тренер как бы между делом рассказал о своем походе к руководству Спорткомитета СССР и последующем решении амнистировать футболиста. При этом Спорткомитет приравнивался к союзному министерству, и к его боссам, как говорится, на кривой козе было не подъехать. Однако умение Бышовца обаять своим интеллектом самых серьезных людей было (да и остается) потрясающим, и не раз помогало ему впоследствии. В том числе и при получении работы в сборной.

Во многих других интервью тренер высказывался о президенте куда более хлестко. Вот один фрагмент из нашей беседы с Бышовцем, состоявшейся в 2003 году.

– Мы ведь почему проиграли шотландцам в 92-м и вылетели из чемпионата Европы? Я пришел в раздевалку после тяжелейшей ничьей с Голландией и слышу, как Колосков говорит игрокам прямым текстом: «С шотландцами все будет в порядке, у нас там Кузнецов и Михайличенко играют, они обо всем договорятся». Вот где был занесен микроб! И хотя ребята сказали, что они плохо говорят по-английски и их могли до конца не понять, команда выходила на этот матч, рассчитывая, что шотландцы не будут играть.

О том, как Бышовец относился к Колоскову «не для печати», можно судить по отрывку из книги футбольного агента Владимира Абрамова «Футбол. Деньги. Еще раз деньги». Абрамов, в 1993 году готовивший по линии фирмы «Совинтер-спорт» контракт тренера в Корее, вспоминает:

«За день до отъезда Анатолий Федорович позвонил и тревожным голосом спросил: „Володя, ты еще на работе? Очень хорошо, я сейчас приеду!“

– Я только что был в РФС. Ты представляешь, подходит ко мне Колосков и говорит, что это он хлопотал за мой корейский контракт через президента корейской Федерации. За это, оказывается, я лично Колоскову должен быть благодарен. Это правда? Володя, если да, то я никуда не поеду!