И почему так происходит, почему мне хронически не везет – не может объяснить никто. Даже Михалыч – мой нынешний персональный тренер.

Пацаны, правда, говорят, что это из-за того, что я, типа, бедный. В смысле, у меня ракетки не специально заточенные под руку, а только те, что дает спонсор. И струны заурядные. И кроссовки обычные, безо всяких навороченных супинаторов. И специальных диет для меня никто не разрабатывал, и особых, безопасных, пищевых добавок мне не прописывал. И тренируюсь я меньше, чем богатеи. Только ранним утром и на тех кортах, что подешевле…

Кто спорит: когда в тебя большие бабки вкладывают, как в Машу Шарапову, успех и правда приходит быстрее. Но даже без диет и особых струн: неужели я не дозрел до первого, пусть скромненького, кубка?! С самого заурядного, на городском стадионе какого-нибудь Череповца, турнирчика?!

Но нет.

Я легко побеждаю, когда играю с пацанами из моей спортшколы. Да что там: я даже у Михалыча, когда мы рубимся на счет, – и то часто выигрываю. Но только стоит приехать на самый завалящий турнир – тут же меня ступор охватывает. И я немедленно «сливаю», если не в первом круге, так во втором… То ли сглазили, то ли я просто слабак.

Счастливый человек – Роджер Федерер. Не потому, что богатый, а потому, что знает вкус победы.

Моя американская подруга Синди Хартворт – счастливый человек. Не потому, что богачка (хотя папа у нее директор банка, от чего я бы тоже не отказалась). А потому, что живет, как считает нужным, без оглядки на общественное мнение. И занимается любимым делом.

Мы с Синди познакомились в Интернете, на одном из болтливых сайтов. Сначала просто чатились, потом обменялись аськами, а теперь и вовсе – ведем ежедневную переписку по мылу, как заправские любовники.

Нас с ней и правда объединяет любовь. Мы обе – молодые, красивые, умные и постоянно говорим о своих чувствах. Но только чувства наши не совсем такие, как положено юным девушкам. Мы с Синди бесконечно обсуждаем в Интернете не мужчин, не новую серию помад от Диора и не очередной альбом «Пинк». Вы будете смеяться, но мы говорим о литературе!

Вот такие оригиналки. Или, говоря языком обывателей, – полные дурочки.

На книжки меня «подсадили» родители – очень рано, мне едва четыре года исполнилось. В это время как раз родилась сестрица, Аська. Малышка, как сейчас помню, у мамы с папой получилась забавная – голубоглазая и даже не очень крикливая. Одна беда: родилась она слабенькой, ее то и дело таскали по больницам, и тут уж, ясное дело, им было не до меня. А ведь Аську не только лечили, но и пеленки ей стирали, и готовили, и гладили, и убирали за ней, и укачивали, и купали, и выгуливали. И было ужасно обидно, что мне от родителей – никакого внимания. Вот мама, педагог, и решила добиться, чтобы я развлекала себя сама. И, левой рукой укачивая Аську, правой показывала мне карточки с буквами…

Наука оказалась нехитрой, и через месяц занятий я уже триумфально по складам читала «Тараканище» и «Репку». А еще через пару недель традиционные детские книжки меня устраивать перестали, и мама, недолго думая, сунула мне «Тома Сойера»…

Врать не буду: поняла я тогда в нем немного. Но атмосферу, ощущение, ухватила. Никакого сравнения с тем, когда киношку смотришь! В телевизоре и городок совсем не такой, и тетя Полли неживая, и Гек Финн – малость чокнутый… А когда читаешь – все совсем по-другому. Правильно. Настоящее американское захолустье, и школьная скука, и страх, который охватывает на кладбище, – все по-настоящему…