– Мы любим Украину? Да!?! Да! Не слышу!

– Да!!

– Кто с нами не двигается под музыку, тот есть кто? Тот приехал оттуда?

– Откуда?

– Тот приехал с Востока! Значит, кто с нами не двигается под музыку, тот нам кто? Кто? Да тут есть киевляне, украинцы есть?!

– Есть!

– Кто с нами не двигается под музыку, тот москаль! А москаль кто?

– Враг!

– Молодцы! Поехали дальше!

Публика – в основном, девушки-подростки – на все вопросы и реплики отвечали задорным смехом. Даже когда они кричали про «врагов» и «москалей», они хихикали. А когда со сцены врубили, наконец, музыку, толпа подростков и в самом деле начала скакать, скандируя: «Кто не скачет, тот москаль!».

Помнится, когда директор напутствовал меня в эту командировку, он много чего говорил, в том числе и про подобную идеологическую накачку, но мне, честно говоря, не очень в это верилось. Но вот, поди ж ты, в самом деле скачут, да ведь как задорно.

– Ты почему не скачешь?!

Вопрос был адресован все тем же затейником персонально мне. Я было отмахнулся, но он вовсе не шутил:

– Кто не скачет, тот москаль! Надо скакать!…

Девушки вокруг меня принялись скакать с удвоенной энергией, потом одна, в футболке[2] с надписью «Патриотический дансинг», схватила меня за руку и попыталась втащить в толпу перед сценой.

– Нужно танцевать, скакать, нужно весело двигаться! Ну что же вы стоите, так нельзя, как вы не понимаете!

Я неуклюже потоптался на месте, и она разочарованно замерла рядом со мной.

– Почему вы не танцуете? Вы откуда к нам приехали?

– Из Минска, – честно признался я, не уточняя исходную точку своего путешествия.

– Ну вот, хороший город Минск, а вы его позорите. Надо танцевать! Вы просто не знаете, как у нас тут весело, и ни о чём не надо думать.

У меня вдруг что-то щелкнуло в голове, и я уточнил у нее, перекрикивая музыку:

– Нужно, чтобы было весело, и ни о чем не надо было думать?!

– Ну конечно, именно так! – согласилась она и принялась танцевать вокруг меня, ритмично двигая толстыми бедрами. Она была совсем не в моем вкусе – коренастая, скуластая, коротко остриженная. Я все так же неловко потоптался еще немного на месте, но ей быстро надоело меня уговаривать, и она переключилась на зрителей рядом.

– Что стоим? Все танцуем! Кто не скачет?

– Тот москаль!

– Слава Украине!

– Героям слава!

Я осторожно отошел в сторонку, к стене массивного сталинского здания. На табличке в свете разноцветных фонарей от сцены читалась надпись: «Київська міська державна адміністрація». Красный – синий – зеленый, красный – синий – зеленый. Не так я представлял себе дрожку, когда читал про все это лет двадцать назад.

Рядом со мной чиркнули спичкой, пахнуло табаком, потом вдруг стихла музыка, и я услышал ироничный вопрос:

– Чому не танцуем?

Спрашивал рослый мужик в камуфляже, и я решил, что он тоже из организаторов, но тот быстро объяснился слегка заплетающимся языком:.

– Скажи, дебилы?

Я на всякий случай промолчал, но он продолжил, упрямо мотая головой, как будто я с ним спорил.

– Да дебилы же!

– Ну, есть немного, – осторожно согласился я.

– Вот, а я о чем говорю! – обрадовался он. – Я в Польше четыре года как живу, нормально там всё у меня, квартира, машина, работа. Уехал отсюда, понимаешь. В Киев приезжаю, могилки там проведать родительские, друзья еще остались кое-какие. Но вот уже не хочется приезжать, понимаешь? – начал всерьез объяснять мне он свои резоны, но тут снова грянула музыка.

Он махнул рукой, с нехорошим прищуром вглядываясь в танцующих перед собой подростков. Когда снова случился перерыв, он быстро повернулся ко мне, будто проверяя, не убежал ли я: